Месть еврея. Вера Крыжановская-Рочестер

девушка не отвечала, и они молча вошли в комнату, смежную с гостиной. Валерия опустилась в кресло возле окна и стала нервно ощипывать цветы бесподобного букета, стоявшего в севрской вазе. Антуанетта сочувственно глядела на нее, но услышав шаги в соседней зале, вышла.

      Старый граф ходил взволнованный и мрачный, как темная туча.

      – Успокойтесь, папа, – сказала Антуанетта, ласково беря его под руку. – Надо с достоинством нести неизбежное. Чтобы облегчить положение Валерии, мы обязаны, хотя бы внешне, любезно встретить Мейера и отнестись к нему как к доброму знакомому. Наше отношение повлияет на нее и поддержит. А вот и дядя Маврикий с Рудольфом. Слава богу, что они опередили отца Мартина.

      Лицо молодого графа было так же пасмурно, он то нервно играл шнурами своей венгерки, то крутил усы.

      – Рудольф, постарайся скрыть свою злость и отвращение, – шепнула ему Антуанетта. – Если вы с отцом будете с надутым видом, наше положение станет невыносимым.

      – О! Если б я только мог свернуть шею этой каналье, я бы тотчас же повеселел, – глухо проговорил молодой граф, сжимая кулаки.

      – А где же Валерия? – спросил барон фон Гойя.

      Антуанетта молча указала ему на соседнюю комнату.

      При виде молодой графини, бледной и расстроенной, барон остановился и покачал головой.

      Весь ковер и платье Валерии были усыпаны лепестками роз, левкоев и лилий, а она все продолжала обрывать попавшие под руку цветы и листья.

      – Ай, ай! Милая моя крестница, что значит эта экзекуция, чем провинился несчастный букет? – шутливо спросил барон.

      Валерия подняла глаза, она старалась улыбнуться и встала, было с кресла, но тотчас же остановилась, вздрогнула, ее протянутая рука бессильно опустилась; она услышала шум подъехавшей к крыльцу кареты.

      – Это он и отец Роте, – сказала Антуанетта, подбежавшая к окну.

      Отец Роте и Самуил вошли в гостиную. Оба графа приняли банкира очень вежливо, но холодно и сдержанно. Лишь барон, подойдя с дружеской улыбкой, протянул ему руку.

      – Здравствуйте, мой милый друг, примите мое поздравление и добрые пожелания. – И вполголоса добавил: – Любовь и терпение уже смягчили некоторые предрассудки. Составьте счастье моей крестнице, и сегодняшний день будет прощен и забыт.

      – Благодарю вас, барон, за добрые пожелания, я вдвойне ценю их в этот тяжелый и счастливый для меня день… Но где же?..

      Самуил замолчал и тревожным взглядом окинул комнату.

      – Она тут, в соседней комнате, – ответил барон. – Пойдемте!

      Священник, тоже не упустивший из внимания отсутствие Валерии, по указанию графа направился к ней. При виде молодой графини, стоявшей рядом с Антуанеттой, белее своего платья, с выражением безысходного отчаяния на лице, отец фон Роте торопливо подошел и шепнул:

      – Где же ваша вера, где та радостная покорность судьбе, которые я рассчитывал в вас найти? Поднимите голову, дочь моя, и помните, что вы должны быть моей опорой в святом деле обращения души, уже начавшей проникаться истиной