Заблудшая душа. Демонолог. Григорий Шаргородский

много, а за большие деньги они сотворят чудо. Вот только что делать с татуировкой?

      Немного приободрившийся Барсук небрежно отмахнулся, а затем даже ткнул пальцем в татуировку и показал общий для обоих миров знак одобрения с оттопыренным вверх большим пальцем.

      Ну что ж, друга успокоил, теперь пришла пора напрячь врага.

      Одари висел на стене полуподвала, прикованный к камню тяжелыми кандалами и раздетый донага. На светло-золотистом камне застыли разводы темной, практически черной крови одари. Такими же потеками была измазана его серая кожа, на которой также имелись длинные разрезы и запекшиеся ожоги.

      – Молчит, говоришь? – хмыкнул я почти как Сухов из советского фильма. – Ну-ну. Карн, найди тряпку и кувшин с водой.

      Пока кронаец бегал за требуемым, я приказал двум фискалам отцепить задергавшегося пленника от стены и прикрутить его к массивному стулу.

      Карн вернулся с чьим-то форменным камзолом и ведром, из которого торчала ручка черпака.

      Немного не то, что я просил, но и так сойдет.

      – Зажми его голову лицом вверх.

      Карн уже догадался, что сейчас будет, и перед тем, как запрокинуть голову пленника, накрыл ее чужим камзолом.

      Струйка воды из черпака полилась на быстро намокшую ткань. Через минуту одари стало нечем дышать, и он задергался. Воздух все же поступал в его легкие, но с изрядной частью воды.

      Сунув черпак в руки одного из сатарских фискалов, я отошел к стене и прислонился к золотистому камню. Сон, конечно, прибавил сил, но не настолько, чтобы я скакал кузнечиком.

      Попытки пленника вырваться перешли в мелкую судорогу, а это значит, что можно начать конструктивный разговор. Повинуясь моему жесту, Карн отпустил голову одари и сдернул с его лица намокший камзол.

      Чистокровные дари и их слуги одари явно имели в своих генах что-то от кошачьих. От них же они унаследовали нелюбовь к воде. Пытка водой сама по себе очень неприятная штука, а если водобоязнь у существа заложена на генетическом уровне, то и подавно.

      – Что вы здесь делаете? – спросил я, подойдя ближе. Повинуясь жесту, один из фискалов вложил в мою руку мокрый камзол, который я и поднес к лицу одари. – Отвечай!

      Второго захода делать не пришлось – одари поплыл.

      – Мы освобождаем Господина… – Имперский язык в устах нелюди звучал довольно чисто, что было неудивительно. Тихая война дари с людьми шла не одну сотню лет, и только благодаря близорукости имперских правителей это противоборство осталось тайной для широких масс обывателей.

      – Какого господина?

      – Господина Кидраба.

      – Демон Торнадо, – тут же перевел стоящий за моей спиной Урген.

      – А он что, здесь? – удивился я, услышав имя древнего мага, в чьей резиденции теперь размещалась лаборатория профессора.

      – Похоже, его здесь прижал кто-то сильный.

      Так, все это, конечно, интересно, но меня не покидала мысль, что вопросы немного не те.

      – Почему вы пришли только сейчас?

      – Не знаю, – прохрипел одари, а вот