Тайна жертвенных ягнят. Алексей Макеев

верить людям, которые видели, как она грохнулась сверху, у меня не было оснований. Вот только как она могла упасть с балкона второго этажа, огороженного перилами? Может быть, она действительно самоубийца и бросилась, перевалившись через перила вниз головой? Да нет, глупо вроде. Какой смысл покупать тур в Турцию, ехать в аэропорт и здесь кончать жизнь самоубийством? Что, она не могла выброситься с балкона дома с девятого этажа, а если живет на первом, то подняться на крышу и сигануть вниз? Гарантий, что она разобьется, упав на асфальт, было бы больше, чем здесь. Но, может быть, женщина почувствовала себя плохо, прислонилась к перилам, верхняя часть тела перевесила нижнюю и она упала вниз? Всякое может быть, но есть еще один вариант. Возможно, женщина стояла на втором этаже у перил, кто-то подошел сзади, большой и сильный, взял ее за ноги и перебросил через ограждение балкона. Потом быстро прошел по пустынному балкону, спустился по ступенькам и затерялся в толпе. В таком случае рисковал он сильно, потому что женщина из-за малой высоты могла не разбиться и указать на него как на человека, сбросившего ее с балкона. Всякое может быть, но что именно произошло там, на балконе второго этажа, мне не суждено узнать, ибо расследованием занимаются в Москве официальные власти. Когда работают профессионалы-сыщики, частные детективы отдыхают, это шутка, конечно, хотя и мрачноватая. А не суждено узнать, потому что я нахожусь теперь далеко от места, где произошла трагедия и идет расследование дела. Хотя если женщину убили – чем черт не шутит, преступник может лететь с нами в одном самолете.

      Начали разносить завтрак, и мне пришлось прервать свои размышления. Белобрысый мужик, сидевший рядом со мной, заказал к нему пару рюмок коньяку. Он предложил и мне стопочку, но я отказался, и белобрысый под скромный завтрак авиапассажира выпил их одну за другой.

      Он немного успокоился, чуть-чуть захмелел и стал болтать без умолку. Рассказал мне, что он москвич, работает риелтором, зовут его Леонидом Люстриным, он летит в Турцию, хотя куда еще можно было лететь в этом самолете, если он приземлялся в Доломане, и будет отдыхать в течение десяти дней тоже в отеле «Чок Яша». Я делал вид, будто внимательно слушаю его, невпопад отвечал, а сам думал о своем, настраивая себя на мажорный лад, на приятный отдых возле моря. После окончания трапезы, когда бортпроводницы собрали пустые контейнеры для еды и стало возможно передвигаться, я отправился в туалет. Возвращаясь обратно, поймал на себе взгляд той самой черноволосой брюнетки и в знак приветствия едва кивнул ей, она едва заметно усмехнулась в ответ, и я молча прошел мимо.

      В аэропорту Доломан приземлились вместо положенных тринадцать тридцать в шестнадцать ноль-ноль (в пятнадцать часов ровно по местному времени). Турецкой жары пока не чувствовалось – из охлажденного кондиционерами салона самолета по телескопическому трапу сразу же перешли в прохладное здание аэропорта. По сравнению с многолюдным Шереметьевом Доломан был пустынным, поэтому здание аэропорта казалось громадным,