Сумма биомеханики. Илья Некрасов

пауза. «Что скажешь, куколка?»

      Не дождавшись ответа на провокацию, журналистка продолжила мысль:

      – На «вечную жизнь».

      – Заметьте, это не я сказала.

      – Тогда ваша версия?

      – В каком-то виде… мы просто сохраняем тело и личность до лучших времен… Получается…

      Елена усмехнулась и на секунду закрыла глаза.

      – Подготовка к вечной жизни… эм-м… – она старалась подбирать слова. – Все эти люди многого достигли, но перед лицом смерти «достижения» рассыпаются в прах… Меняем ли мы порядок вещей?.. По крайней мере, технологии освобождают от страха.

      – Перед неизбежным?

      – Перед… временем, – во взгляде Елены, кажется, в первый раз мелькнуло сомнение.

      Журналистка отметила колебания девушки и, посмаковав их, задала следующий вопрос.

      – Признайтесь, как часто вы или… – она хитро прищурилась, – ваш босс чувствует себя богом?.. Божком?

      Уголки рта оператора едва заметно дрогнули.

      Мужчина давно дожидался чего-то подобного.

      Он понимал, что коллега рано или поздно расколет очередную жертву своего цепкого разума. Еще никто не уходил от нее, не получив характерных «ранений»: не начав сомневаться в собственных методах, целях и идеалах. Даже в навыках общения и стиле одежды. Умственных способностях. Обычно она щелкала их как орешки, но эта, кажется, продержалась чуть дольше. Хотя…

      Уловив настрой женщин, оператор понял одно: пленных сегодня не будет. Тем интереснее. К барьеру, дамы.

      Елена откинулась в кресле и отвернулась от камеры. Посмотрела куда-то в окно.

      Там, в свете полуденного летнего солнца, виднелись кровли «игрушечных» домов Калининграда старинной немецкой постройки. Среди них можно было заметить шпили католического храма.

      – Он считает, что все получится, – сказала она на камеру, но получилось не очень уверенно.

      – Что именно?

      – Вы думаете, – не сдержавшись, ответила Елена, – мы желаем им зла? Что у нас проводятся черные мессы?.. Поменьше читайте, что пишут в сетях.

      Девушка моргнула и, похоже, взяла себя в руки.

      – Мы заботимся о тех, кто поверил в фирму.

      Ее противница молчала, провоцируя продолжение, и оно последовало.

      – Поймите, большинство клиентов переживали моменты, когда они чудом избегали смерти. Это сильнейшая психологическая травма, ломающая образ жизни. А мы помогаем им, и они продолжают жить дальше, ощущая поддержку… гарантию. Разве это не благородно? Разве в этом нет сострадания?

      – Вы так эмоционально говорите… – осторожно сказала журналистка. – Будто сами попадали в подобную ситуацию.

      – Нет. К счастью, – девушка было вспыхнула, но тут же успокоилась, когда неожиданно отметила, что в глазах оппонентки проявилось… нечто, похожее на сопереживание.

      – Э-мм… – журналистка смогла подавить некстати зародившуюся эмпатию. – Один интересный момент не был затронут на презентации. Есть ли точные данные о том, как ощущают