Уровни Мидгарда. Альтс Геймер

пива, причем всего сразу, чтоб душа заиграла. Хотелось развратную фею, можно двух. Но, увы, для этого требовались деньги, а его капитал составлял три медяка по десять пфеннигов, которые русы именовали грошами.

      Довольно скоро, однако, он натолкнулся на кучку самоцветов, около которой болтались две виверны. Сзади за поясом у него торчал кистень, а в сундуке валялся мощный компактный десятизарядный арбалет с ядовитыми болтами, но на драку Франк был боязлив и ленив. Он вызвал две дюжины эльфов, и те быстренько превратили монстров в ежей. Стоимость самоцветов он оценил в пятнадцать-двадцать марок и сразу загорелся бежать на ярмарку продавать. До ярмарки было час ходу по тракту, но в душе Франка алкоголизм сцепился с жадностью, и жадность неожиданно победила. Он решил пройтись по бездорожью – пусть лишние час-полтора, но в понедельник можно раскопать что-нибудь интересное.

      Довольно скоро Франк натолкнулся на дохлого мантикора, у которого какой-то осел оторвал хвост, забрал жало, а желчь и подъязычную кость оставил. Верно, новичок и везунчик, раз от такого матерого зверя живой уполз, решил механик, потому как любому гоблину известно, что из подъязычной кости можно легко сделать универсальный усилитель артефактов. А желчь, та вообще идет на изготовление массы ядов и противоядий и продается на рынке по десять марок за грамм. В итоге Франк разжился товаром на полторы сотни минимум, а этого уже хватало на пару дней загула. Но жаба внутри Франка снова показала свою осклизлую морду, и на тракт он не пошел.

      Потом он встретил Труди, которая иногда спала с Браги. Но она сейчас дулась на ярла, из-за которого ей приходилось прятаться по закоулкам от патрулей. Труди изобразила полнейшее равнодушие к подвигам любовника, заняться сексом под елочкой тоже отказалась, сославшись на критические дни, так что каждый остался при своих и пошел своей дорогой. Затем он нашел болванку для Карающей Дубины Огра, но она весила добрых двадцать килограмм, и через десять минут он ее бросил.

      И, наконец, огибая небольшое болотце, он сначала услышал приглушенные голоса, а потом увидел неопрятную тушу величиной с автобус, возле которой копошились две фигуры – большая и маленькая. Франк, узнав их, не особенно обрадовался, потому что от этой парочки пахло не легкими деньгами или халявной выпивкой, а проблемами и вымогательством. Но, вспомнив о некоторых свойствах гигантской туши, решил попробовать пошакалить.

      – Здорово, Бармалей! – крикнул он, выходя из кустов. – Привет, куколка!

      – Иди себе мимо, – буркнула Выкуси, распиливая брюхо твари.

      – Вот, гидру завалили, – более дружелюбно отозвался Бармалей, вырезая из пасти зазубренное костяное жало. – А ты чего тут болтаешься?

      – На ярмарку иду. Продам кой-чего, а там поглядим.

      Известие о том, что Франк имеет товар на продажу, немного смягчило Выкуси. По крайней мере, попрошайничать не будет, решила она. Механик поставил сундучок на землю и с любопытством заглянул в распоротое брюхо.

      – Яйца