«Девианты». Таня Танк

обнаружила ни одного автора с именем Роман Светлов. Ольга тут же перезвонила Папику.

      – Говорю тебе, он у нас не работал. Я все проверила.

      – Да он под псевдонимом печатался! Кому охота от Безрукова в морду получать? Да вспоминай, вспоминай, мальчик такой светленький, практику летом проходил… мне все рассказали.

      – Да кто? Ты мне хоть скажи, я сама все выясню.

      – Да Анжелка Крикуненко прекрасно его помнит, Влад Вопилов с ним вместе учился…

      Вопилов и Крикуненко в данный момент работали в «Девиантных новостях». Но некогда и тот, и другая трудились в «Эмских» у Карачаровой. Кому из них позвонить? Наверно, Владу, он все же поадекватнее говорливой и экзальтированной Крикуненко. Что с нее взять? Пенсия…

      – Влад, привет, это Ольга Карачарова. Ты, говорят, учился вместе с Романом Светловым?

      – Да нет, Оль, он же меня младше.

      – Странно, а мне Пащенко сказал, что ты с ним учился и хорошо его знаешь… Но ты видел хотя бы этого Светлова?

      – Ну как… Пересекались пару раз в «Стельке».

      – Где это?

      – Да мы по пятницам там с парнями собираемся – это «капельница» такая недалеко от…

      – Понятно. И что собой этот Светлов представляет? Как выглядит?

      – Ну как-как? Я его вообще что-то смутно помню. Ну, такая чеченская физия. Темный, с бородкой…

      – Да нет же, он блондин!

      – Блондин? Оль, честное слово, не помню. Может, я его вообще с кем-то путаю. А можно поинтересоваться, зачем он тебе, этот Роман Светлов? А то Яблонская вчера меня про него спрашивала…

      А через пару часов Карачарова имела телефонный разговор с Анжеликой Серафимовной Крикуненко.

      – Ну, что я вам первым делом доложу, Олечка, – зачастила та. – Ромочка такой совершенно шикарный высоченный импозантный джентльмен. Такие, знаете ли, густущие черные брови, словно две бархатные полоски на высоком мраморном лбу. Голубые-голубые глазищи, волевой подобородок с такой вот чувственной ямочкой и не поверите – абсолютно гладкий череп! Ну ни единой волосины! Он только шагнет на порог, а нам всем дурно делается – этакий бандит, нечто невообразимо брутальное. Между нами говоря, бабник еще тот. Поговаривали, что наша Яночка Яковлевна от него аборт делала… Только я вам этого не говорила!

      – Анжелика Серафимовна, а на какой порог он шагал? Какой редакции, помните?

      – Как сейчас, помню, пишу я про несчастных сироток Сомовых… или нет, Рыбниковых… только что разворот про мам-кукушек дописала, кофточка у меня такая небесного цвета с вышивкой ришелье, новости по телевизору как раз начались, и тут Николай Юрьич входит в обозревательскую…

      – Так Светлов у Пащенко работал, что ли?

      – У Пащенко, у Пащенко, у многоуважаемого мной Николая Юрьича.

      – Но как вы могли его там видеть, если вы в «Помеле» никогда не работали?

      – Точно, точно… Склероз! Ну, значит, это было у вас в «Эмских». Точно, в «Эмских»! Сижу я в своей нарядной голубой кофточке с вышивкой ришелье, новости начались, и тут Николай