Мик Джаггер. Филип Норман

восьмидесятых, и остальные «Стоунз», особенно Кит, так разобиделись, что ему пришлось выбирать между самостоятельностью и развалом группы. В результате чего он по-прежнему всего лишь их вокалист и занят тем же, чем занимался в восемнадцать лет.

      Остается и другая загадка: как умудряется человек, завороживший бесчисленные миллионы, явно обладающий острым умом и проницательностью, смотреться так уныло, открывая этот свой знаменитый рот и изрекая слова. С тех самых пор, когда СМИ начали гоняться за Джаггером, он излагает уклончивые банальности, характерные для членов британской королевской семьи. Откройте любой из многочисленных сборников «„Роллинг Стоунз“ по словам „Роллинг Стоунз“», вышедших за последние сорок лет, – вы увидите, что Мик немногословнее и нейтральнее всех. В 1983 году он подписал контракт на свою автобиографию с британским издательством «Вайденфельд и Николсон» за неслыханный в то время аванс в миллион фунтов. В шоу-бизнесе эта книга стала бы мемуарами столетия, но рукопись, написанную литературным негром, издательство объявило неизлечимо тоскливой, и аванс пришлось вернуть.

      Мик Джаггер заявлял, что «ни черта не помнит», имея в виду, конечно, не место рождения или имя матери, но позднейшие события личного плана, за которые Вайденфельд выложил миллион, а любой нынешний издатель с восторгом заплатит впятеро больше. Так Джаггер и отвечал с тех пор, если ему предлагали написать книгу или интервьюеры желали уточнить что-нибудь. Извините, его феноменальное прошлое – сплошной «туман».

      Байка про то, что его память испарилась тридцать лет назад, будто при раннем Альцгеймере, – это полнейшая ерунда, что подтвердит любой, кто с ним знаком. Удобный способ выкручиваться – уж этот талант он превратил в высокое искусство. Так ему не приходится месяцами сидеть с наемным автором над биографией и отвечать на неловкие вопросы про свою половую жизнь. Но та же амнезия стирает с доски карьерные взлеты и падения, совершенно беспримерные. Как можно «забыть», скажем, знакомство с Эндрю Логом Олдэмом, или жизнь с Марианной Фейтфулл, или отказ выйти на крутящуюся сцену «Лондонского палладиума», или попадание в Брикстонскую тюрьму, или дневники Сесила Битона, или как в него плевали на улицах Нью-Йорка, или как о нем писала «Таймс» в передовице, или как он выгнал Аллена Клейна, или как не испугался смертоносных «Ангелов ада» в Алтамонте, или как женился в Сан-Тропе на глазах у газетчиков со всего света, или как в Род-Айленде у него брали отпечатки пальцев, или как Стивен Спилберг раболепно пал пред ним на колени, или как Энди Уорхол работал у него няней, или как в Монтоке его преследовали голые женщины с зелеными лобками, или как он уговорил четверть миллиона человек в Гайд-парке закрыть рот и послушать стихотворение Шелли?

      Таков вечный парадокс Мика: он достиг вершин, но собственные колоссальные достижения ничего для него не значат; он крайний экстраверт, но предпочитает скрытность; он абсолютный эготист, но не желает говорить о