Одно чудесное пари. Олег Рой

в больнице. И ничего – обошлось. Но все чаще он чувствовал, что начинает уставать от этой трудной кочевой жизни. Так что, может, и хорошо, что его на берег списали. Если даже в очень сложной ситуации у тебя есть выбор – это уже повод для оптимизма! Опять же, годы идут, уже за сороковник перевалило, и он не молодеет. Неизвестно, сколько лет он еще смог бы бодро нести службу, независимо от того, выспался или нет, не ворча, не жалуясь, в любую погоду, не думая о простуде и о прочих хворях и недомоганиях. Хотя, конечно, остался бы на борту – все равно смог бы. Ведь море – мечта всей его жизни.

      Собственно, в том, что еще в детстве он начал грезить о дальних плаваниях, не было ничего удивительного. В определенном возрасте почти все мальчишки и добрая половина девчонок бредят морем. Начитаются Жюля Верна, насмотрятся фильмов о пиратах и героических путешественниках – и мечтают стать моряками. Пока не придет черед нового увлечения. Вот только у него этот черед так и не наступил. Он все так же зачитывал до дыр книги на морскую тематику, всерьез изучал специальную терминологию, устройство разных кораблей и систему управления ими, а как только позволил возраст, записался в детскую мореходную школу «Бригантина», и за все годы учебы не пропустил без крайней необходимости ни одного занятия. Из его родных подмосковных Люберец до любого моря было далеко, но его такие вещи не смущали. На высшее образование он не замахивался, сразу в капитаны не рвался, его вполне устраивала специальность матроса. Родители, к тому времени уже осознавшие, что спорить с их сыном бесполезно, только махнули рукой, когда он сообщил, что поступать в мореходку будет в Одессе. После училища его распределили на сухогруз, приписанный к Новороссийску. Там Георгий и поселился, сначала комнату получил, потом, когда женился, квартиру. Восемь с лишком отходил матросом, а потом, когда ушел на пенсию старый боцман Иваныч, которого уважала и побаивалась вся команда вплоть до старпома, занял его место. И оставался на той же должности, хоть и на разных посудинах, несмотря ни на что – ни на перестройку, ни на распад Союза, ни на прочие катаклизмы… До тех пор, пока не случилась та неприятная история, о которой у Георгия не было никакого желания вспоминать. Но он жил по принципу «Никогда не нарушай правила! Особенно те, которые установил сам для себя. На основании собственного опыта».

      Самое обидное, что лично его вины в произошедшем не было никакой. Разве что недальновидность. Хотя вроде бы и чувствовал, что обстановка накаляется, но решил, что кричать «Полундра!» еще рано, пустил дело на самотек – вот и поплатился. А все из-за этого Василия, парня из Краснодарского края. Георгию он сразу не понравился – нехороший у человека взгляд, тяжелый, недобрый. Но он до последнего момента не придавал особого значения своей антипатии к Василию. Флот – не институт благородных девиц, тут ангелочков с крылышками не встретишь. Ничего, думал он, и с этим Василием сработаемся, не таких обламывали.

      Надо отдать Василию должное, работал-то