Незримые Академики. Терри Пратчетт

под ногами. Окон в Незримом Университете было отнюдь не избыток, и без Свечного служителя в коридорах и залах царил бы мрак даже днем. Смимзу и в голову не приходило, что волшебники могут выйти на улицу и выбрать из бесчисленной толпы кого-нибудь другого, способного лазать по стремянкам с полными карманами свечей. Смимз был незаменим. Как и прочие служители до него.

      Позади послышался лязг, когда кто-то раскрыл традиционную приставную лесенку.

      Смимз развернулся и прошипел:

      – А ну, держи эту штуковину прямо!

      – Извините, хозяин, – отозвался временный помощник, пытаясь удержать выскальзывающее из рук и крайне травмоопасное чудовище, в которое превращается любая стремянка при первой же возможности, а зачастую и без таковой.

      – И не шуми! – рыкнул Смимз. – Хочешь до конца жизни оставаться стекальщиком?

      – Честно говоря, мне нравится эта работа, сэр…

      – Ха! Недостаток честолюбия – проклятие рабочего класса. Ну, давай сюда.

      Свечной служитель ухватился за стремянку в ту самую секунду, когда злополучный помощник ее сложил.

      – Прошу прощения, сэр.

      – У макального чана всегда найдется еще одно местечко, – намекнул Смимз, дуя на пальцы.

      – Верно, сэр.

      Свечной служитель уставился на серое, круглое, бесхитростное лицо. У парнишки был неистребимо дружелюбный вид, который, по правде сказать, приводил в замешательство, особенно если собеседник знал, что конкретно видит перед собой. Смимз это знал. Он только не знал, как это называется.

      – Напомни, как тебя звать? Не могу же я всех помнить по имени.

      – Натт, мистер Смимз. С двумя «т».

      – Думаешь, вторая «т» поправит дело, Натт?

      – Сомневаюсь, сэр.

      – А где Трев? Сегодня дежурит он.

      – Он очень болен, сэр. Попросил меня заменить.

      Свечной служитель фыркнул.

      – Тот, кто работает наверху, должен выглядеть молодцом, Гнутт!

      – Натт, сэр. Прошу прощения, сэр. Уж таким я уродился, сэр.

      – Ну, по крайней мере, сейчас никто тебя не видит, – заключил Смимз. – Ладно, пошли дальше. И постарайся казаться не таким… короче, просто постарайся никаким не казаться.

      – Да, хозяин, но я подумал…

      – Тебе платят не за то, чтобы ты думал, молодой… человек.

      – Я постараюсь, хозяин.

      Через две минуты Смимз уже стоял перед Императором. Глазел на него и должным образом впечатленный Натт.

      Гора серебристо-серого воска почти полностью занимала пересечение двух каменных коридоров. Огонь этой свечи – на самом деле мегасвечи, получившейся из многих, многих тысяч сплавившихся огарков, которые поочередно стояли здесь и горели, капая воском и сплавляясь в единое целое, – так вот, огонь этой свечи маячил где-то под потолком, слишком высоко, чтобы по-настоящему светить.

      Смимз выпятил грудь. Перед ним была История.

      – Взирай, Гнутт!

      – Да, сэр. Взираю, сэр. Меня зовут Натт,