В ледяном аду. Сергей Зверев

панель, рычаг переключения скоростей, руль и педали.

      – Илья, не забудьте, что мы должны покинуть судно последними, – напомнил капитан о своих обязанностях.

      – Так и сделаем, – отозвался Шепелев и махнул рукой своим товарищам, чтобы съезжали с палубы раньше его машины.

      Первым неторопливо покатился желтый вездеход. Гигантские пневматические колеса легко преодолели бортовое ограждение. Машина соскользнула на воду. Колеса завращались быстрее, и вездеход гигантской желтой водомеркой заскользил по воде, раскачиваясь на волнах. Это было завораживающее зрелище. Казалось, будто машина неподвластна законам физики. Ей не требовался ни гребной винт, ни водометный движитель, ни паруса, ни пропеллер. Она просто катила на колесах по воде.

      – Отличная машина! – Шепелев даже улыбался, несмотря на весь драматизм ситуации.

      Капитану пришлось согласиться:

      – Первый раз такие вижу.

      Покатил и бирюзовый вездеход. Он преодолел бортовые ограждения так легко, словно их и не было, и спрыгнул на воду.

      Ерохин обернулся, огляделся, в последний раз запечатлевая в памяти, как выглядит его судно, которому скоро суждено уйти на дно.

      – С богом, – тихо проговорил Шепелев, отпуская тормоз.

      Ярко-красный вездеход, набирая скорость, покатился по палубе, очень мягко, почти неощутимо, перевалил через ограждение и оказался на воде. Среди волн, в окружении ледяного крошева, покачивались три вездехода и шесть спасательных плотов. Между ними все еще возвышался накренившийся «Профессор Молчанов». Капитан нервно кусал губу, понимая, что сделал все от него зависящее и ничем не может помочь судну, ставшему родным, бывшему для него с десяток лет и рабочим местом, и домом.

      Силовая установка судна уже захлебнулась, смолкла. Кое-где еще виднелись огоньки аварийного освещения. Корабль продолжал крениться, волны закатывали на палубу. Затем послышался шум. Забулькала вода. Судно перевернулось килем кверху, на несколько секунд замерло, нос пошел вниз, над водой возвысилась корма с замершими латунными винтами.

      – Ну вот и все, – тихо проговорил Ерохин сам для себя и взглядом попрощался с «Профессором Молчановым».

      Судно вертикально ушло под воду. Волны сомкнулись над кормой. Среди льдин покачивались обломки досок и всякий корабельный мусор, выгнанный из кают и коридоров ледяной водой.

      До берега было недалеко – около двух кабельтовых. Ветер медленно гнал спасательные плоты в открытое море.

      – Сейчас мы это исправим, – нейтральным тоном проговорил Шепелев, понимая состояние души капитана, который словно только что похоронил близкого человека.

      Вездеходами управляли умелые водители. Чувствовалось, что, до того как оказаться на борту научно-исследовательского судна, они прошли хорошую подготовку. Шепелев вдавил педаль газа, и вездеход заскользил в сторону открытого моря. Внутри, в салоне, было тепло и уютно. Печка исправно гнала горячий воздух.

      Несмотря на драматизм ситуации,