Архивы оборотней. Андрей Белянин

о боевой мощи бластера. Есть у этих магических существ способность ощущать опасность задницей.

      – Что фы тут шастаете по моей земле?

      – Мы тут по своим делам. Ищем кое-кого, – по привычке отчиталась я.

      – Не кикимору ли? – хитро сощурилась она.

      – Откуда вы знаете? – сурово спросил Алекс.

      – Да прошмыгнула одна здесь недафно, и фид у нее был такой, слофно за ней черти гнались, а потом фы здесь пояфляетесь, чужаки. Нетрудно догадаться, а?

      Мы с Алексом пристально уставились на нее. Врет или нет?

      – Фон ф ту сторону, – злобно махнула она рукой в самую чащу. – Что, не ферите? Да меня сам отец Иоанн Кронштадтский знат да уфажат![3]

      – Врунья! Отец Иоанн Кронштадтский еще даже не родился! – выскочил из кустов кот. На его морде читалось крайнее возмущение. – И он бы такую ведьму точно не уважал.

      – Ты тоже выспался? – совсем невпопад спросила я.

      – Да, деточка. И я знаю, кто это! – многозначительно сдвинул бровки Профессор. – Шведка Кулимана, классическая северная ведьма. Проживает и практикует в колдовстве на территориях традиционно населенных шведами или захваченных ими же. Была интересно описана в сказке Бориса Шергина «Пойга и лиса». Сильная злодейка с тенденцией к людоедству. Уродлива, несимпатична, пьет, характер неуравновешенный, с истерическими заскоками. У так называемого Пойги она украла дом, хозяйство и все прочее. Но он, подключив к делу свою знакомую рыжую плутовку, умудрился вернуть все назад, да еще и с прибылью. Похожий сюжет использовался в сказке о Коте в сапогах. Шергин передал его в своей архангельской вариации, но не менее ярко.

      – Ой, да и прафда, имело место такое дело, – соглашаясь со словами кота, признала Кулимана. – А насчет Иоанна Кронштадтского… Ну что могу сказать ф опрафдание, быфают у меня нефнятные предфиденья. Но меня здесь фсе боятся и уфажают. Не забыфайте, что фы на моей земле, шфедской.

      – Еще чего, это все российские земли, по итогам русско-шведской войны.

      – Франье! Эти земли принадлежат шфедской короне. Так раньше было, и так фсегда будет!

      – Да-а, кажется, здесь война еще не закончилась…

      – Что будем делать? – перебила я Алекса. – Искать кикимору в этой глухой чаще и болотах или вернемся на катер? Но что, если страшная старуха говорит правду?

      – Голосую за то, чтобы остаться на катере, – поднял хвост кот, он явно не горел желанием мочить лапы в болотах.

      Но мы с мужем были противоположного мнения. Единственного, кого мы могли дождаться на море, это суперагента Стива с подкреплением, стальными наручниками для нас троих и ордером на наш арест.

      – Вы не могли бы указать более точное направление? – обратился к Кулимане Алекс.

      – Могу, конечно, но фы должны заплатить.

      – Черт, наличных как раз нет, – соврал Профессор. Уж у него-то деньги всегда есть, хотя боюсь даже подумать, где он их хранит.

      – У меня осталась сдача от расстегаев. – Хорошо,

3

Святой праведный отец Иоанн Кронштадтский (1829–1908) родился в Архангельской губернии и был очень почитаем, особенно в Северной части России. Слова героини рассказа Бориса Шергина «Мимолетное виденье» Хионьи Корытиной: «Я честна вдова! Меня сам отец Иван Кронштадтский знат да уважат!»