Мужчина из научной фантастики. Наталья Косухина

не говорить о работе, я все равно нахватался разной информации. Поэтому могу сказать, что Джордано боится публичного скандала.

      – Ты хочешь сказать, что для него настолько важно мнение окружающих? – удивилась Громова.

      – Для него важна его должность. Если ты устроишь грандиозный скандал в суде плюс связи твоей семьи, то это может плохо сказаться на его карьере, – ответил Джим.

      – Ты же говорил, что на Звездный флот повлиять нельзя. – Это произнесла уже я.

      – Нет, нельзя. Но бросить невесту – недостойный поступок, и тяжело предсказать, как он может сказаться на карьере.

      – Ладно, с этим понятно. Но почему ты так скрывал, что твои отец и брат адмиралы? – удивилась я.

      – Не то чтобы я это скрывал. Но родственники, пока я учился в колледже, постоянно оказывали влияние на мою карьеру и жизнь. Плюс отец, глава разведки сектора, где располагается вторая из трех Звездных Академий. Поэтому семья хотела, чтобы я учился там и папа за мной присматривал бы. Распределение после окончания тоже было бы под его контролем. Но я взбунтовался и поступил сюда. Временно им до меня не добраться. По крайней мере до окончания, а там я что-нибудь придумаю.

      – Я думала, это у меня с мамой проблемы. По сравнению с вами мои трудности с родными – просто праздник, – пораженно произнесла я, посмотрев на них.

      Собеседники заулыбались.

      – Ну что, Кира? У нас теперь есть путеводитель по мужскому коллективу и миру военных, – улыбнувшись, сказала я.

      – А координаты побратимы теперь дашь? – с надеждой посмотрел на меня Джим.

      – Вы посмотрите! Время позднее. Тебе пора! – увильнула я от ответа.

      – Ты обещала! – обиженно воскликнул одногруппник.

      – Поговорим позже. Спать хочется ужасно! – И я зевнула, прикрыв рот ладонью, а другой продолжая его выталкивать.

      Закрыв дверь, я подумала, что появился тонкий лучик в конце тоннеля!

      На следующий день ничто не предвещало беды, и интуиция моя молчала. Не знаю, может, это утренняя тренировка сбила ее с пути истинного, но, заползая на вторую лекцию, которую у нас вел Ремарк, я была спокойна как слон, хоть и полупридушенный физическими нагрузками.

      Подойдя к аудитории, я увидела только половину группы, толпившуюся в коридоре. Посмотрев на них и заглянув внутрь помещения, я услышала:

      – Старший группы, доклад.

      Вот гадство!

      – Пайк!

      Скривившись, вперед вышел провинившийся.

      – Ты помнишь?

      – Да, мэм!

      – Вот и отлично, тогда пошли.

      Едва только я зашла внутрь, как сразу поняла: адмирал не в духе. Значит, ничего хорошего ждать не приходится.

      – Что здесь делает Пайк?

      – О своих успехах он будет докладывать сам, сэр.

      – Объяснитесь.

      Я повернулась к одногруппнику, а тот, вытянувшись, с явной неохотой произнес:

      – Я выказал недоверие к старшему группы и на основании этого получил приказ доложить об успехах самому.

      – На основании чего было