Другая река. Людмила Астахова

кто-то, наоборот, расправится с неверной, оставив детей сиротами. А ведь для детей даже гулящая мать – самая лучшая. Это я так, для примера, конечно. Есть ведь еще куча вариантов, и все, заметь, не имеют ничего общего с веселым балаганным скетчем.

      Лайли задумчиво накручивала тонкую прядку на палец. Она и волосы носила распущенными, чтобы хоть немного походить на эльфийку. Такая трогательная в своем желании угодить Яримраэну, что Альса с души воротило. Нет, принц, конечно, отзывался взаимностью, но его любовь была только отражением ее чувств. Он позволял себя любить, принимая ее поклонение как должное, дарил подарки, сочинял стихи и все такое прочее, что обязан делать всякий уважающий себя благородный рыцарь. Встретив такого удивительного мужчину, эльфийского принца-изгнанника, который, разумеется, был красивее, умнее, сильнее и благороднее всех мужчин, живущих под двумя лунами, Лайли получила то, о чем никогда и не мечтала. Разве может младшая из дочерей наемного писца мечтать о том, что синеглазый принц станет ее возлюбленным? Нет и еще тысячу раз нет. Чудо, скажете вы и будете снова правы. Просто чудеса бывают разные, и, как правило, ничего хорошего в них нет.

      Первое впечатление обычно самое верное. Реминг эльфу совсем не нравился. Над ним возвышался замок местного нобиля. Властитель обожал шумные выезды на боевых лошадях прямо по базарным рядам, сопровождаемые свистом нагаек, азартным гиканьем свиты и паникой обывателей. В каждой земле свои праздники, но Альс не замечал восторга на лицах горожан.

      Поначалу Ириен не собирался задерживаться с балаганом дольше нескольких дней. Но что-то держало его рядом с этими забавными, чуть-чуть безумными людьми. Вернее, не что-то, а кто-то, а именно Лайли. Яримраэну впору было ревновать, если бы он точно не знал, что Альс уверовал в талант сочинительницы. Он даже попытался уговорить девушку ехать в Ритагон.

      – Я помогу тебе устроиться на новом месте. В этом городе я знаю очень многих, кое-кто мне задолжал, а ты сможешь жить жизнью, достойной твоего дара, творить и стать знаменитой.

      Лайли заливисто смеялась, но глядела исключительно на принца.

      – Ярим, убеди ее согласиться! Я же знаю, чем кончается такая жизнь!

      Но Яримраэну не хотелось бросать своих друзей-артистов, ему не хотелось в Ритагон, где эльфийская диаспора слишком велика и поддерживает чересчур тесные отношения с Фэйром.

      – Ей здесь не место! – не уставал твердить Ириен Альс.

      – А где ей место?

      – В Ритагоне, в Орфиранге, в Квилге, в Инисфаре, на крайний случай. В любом городе, где есть театр, городская стража и квартал комедиантов. Подальше от провинциальных благородных господ, которые всякую приглянувшуюся женщину считают своей собственностью, всякого непонравившегося мужчину – личным врагом, а чужое чувство собственного достоинства – оскорблением своей чести.

      – Ты преувеличиваешь, – благодушно ворковал Яримраэн.

      Альсу оставалось только беситься от бессилия что-то изменить. И отправиться следом за балаганом в Велетри. Когда в