Другая река. Людмила Астахова

и дежурить он остался первым.

      Именно в такие ночи, темные и сырые, Альс мог как никогда по достоинству оценить качества, доставшиеся ему от предков. Чтобы разглядеть хоть что-нибудь в окружающей тьме, часовой-человек должен был отойти подальше от костра, повернуться к свету спиной и напряженно вглядываться в непроглядную черноту леса, оставаясь при этом удобнейшей мишенью и первым претендентом в покойники при нападении на спящую стоянку. Эльфу же не требовалось подобных подвигов самоотверженности, все заросли вокруг открывались ему, как на ладони, прямо с самого удобного места возле огня. А все, чего не хватало глазам, дополняли уши, даром, что ли, острый слух эльфов вошел в поговорки и присказки. Но Альс не был бы чистокровным сидхи, если бы не обошел для порядка весь лагерь, прежде чем умоститься на сырой коряге и подставить теплу скрюченные пальцы. За голыми ветками орешника светились глаза по-весеннему тощего зайца, хрустнул тонкий ледок под чьей-то лапой – это жил ночной жизнью лес, жизнью правильной и праведной, заповеданной Творцом.

      Нили старалась подобраться незаметно и неслышно, но с Альсом подобный номер не прошел.

      – Что-то с Дэнзэлом? – осведомился Альс, не поворачивая головы. – Жар начался?

      Девчонка от неожиданности ойкнула.

      – Не-а. Спит, и жара нету.

      – Так чего ты тут забыла? Ложилась бы спать, как все остальные.

      – Я, энто… ну… навроде, – пробормотала Нили. – Навроде спасибо сказать.

      Она уселась рядом, одновременно стараясь заглянуть Альсу в глаза и не коснуться его плеча.

      – Будь добра, отстань. Ничего хорошего я для тебя не сделал и делать не собираюсь.

      – А вот и неправда ваша… – горячо зашептала девушка. – Нешто я не помню, как вы отказом ответили… ну, тогда… когда они… когда… в общем, сталось… со мной. Да еще парнишку вашего прогнали. Ну, того самого… Грином которого кличут.

      Почувствовав, как к горлу подкатывается желчная горечь, Альс невнятно хмыкнул. Вот уж чего не делал, так это не насиловал женщин. Убивать убивал, и не раз, о чем никогда не сожалел. Некоторых из них, выдайся такая возможность, следовало умертвить еще раз пять подряд без всякой жалости.

      – Я поспервоначалу-то думала, что побрезговали, а потом понятно стало, что вы не такой… ну, как эти.

      Альс неслышно рассмеялся, девчонка уже не раздражала.

      – Я действительно «не такой». – Он, отодвинув прядь волос с виска, показал Нили классическое заостренное эльфье ухо. – Не великую же тайну ты открыла, человечек.

      – Вам смешно, а мне горе, – обиженно заметила девушка.

      – Надо было сидеть в своей деревне и не соваться на большой тракт. Здесь сыщется немало охотников до женской плоти. Да что я тебя учу, ты теперь сама ученая.

      – А куда деваться-то прикажете, коли из дому гонят. В речке топиться?.. Ретегин обещался жениться… другую взял. У мачехи дите померло – опять я виновата. Ем много, толку мало. Нахлебница я, вот