Каботажный крейсер. Запретная любовь. Олег Шелонин

А что вы на меня уставились? – заволновался Блад, увидев, что и Фиолетовый с папой Алисы смотрят на него с тем же выражением лица. – Я не фетишист. И потом на меня ее тряпки по-любому не налезут.

      В принципе он уже понял, чья это работа, но не объяснять же всем подряд, что совсем недавно видел пропажу Алисы на белокуром глюке в своей постели.

      Лепестков потряс головой.

      – Да, Алиса, тут ты перебираешь. Наверно, просто засунула их куда-нибудь. У тебя этих тряпок столько…

      – Я точно знаю, куда их клала! – возмутилась девушка. – Это самое ценное из того, что мы со Стесси купили на базаре Блуда. И потом я все у себя в каюте перерыла! Моего нижнего белья там нет!

      – Какое хоть оно? – поинтересовался Джимми.

      – Вот смотрите, – активировала девушка Итор.

      Над столом зависло призрачное изображение Алисы в пляжном ансамбле «мини-бикини». Похоже, съемка была сделана, когда она вертелась перед зеркалом в своей каюте, примеряя свой самый сексуальный аксессуар. На горлах членов экипажа «Ара-Беллы» заиграли кадыки.

      – Ну и кто это сделал? – повторила девушка.

      – Не я.

      – Не я.

      – Не я.

      И даже Фиолетовый сумел выдавить из себя: «Не я».

      – Ага, не сознаемся. Ладно, вам же хуже, – раскрыла кулачок Алиса. На ее ладони в свете фионных ламп заискрился сиреневый кристалл.

      – Алиса, не вздумай применять к ним свой мыслефон! – всполошился профессор.

      – Папа, они же не сознаются! И вообще, пора испытать находку Зеки на людях. Начнем с Джима. Сейчас я узнаю, о чем он думает. – Девушка навела кристалл на юнгу. – Смотри туда, – ткнула она пальчиком в свою голограмму, – и думай о пропаже.

      – Ой! У меня что-то с животом. – Джим пулей вылетел из кают-компании и скрылся в коридоре.

      – Меня тоже что-то прихватило. – Следом за юнгой помчался Гиви.

      – Пойду посмотрю, как там у них дела. Вдруг чем серьезно отравились? – Блад так торопился покинуть помещение, что с трудом вписался в дверной проем.

      – Они что, втроем их крали? – опешила Алиса.

      – А ты не помнишь, о чем Джима попросила, прежде чем направить на него свой мыслефон? – хмыкнул Фиолетовый.

      – Чтоб он смотрел туда, – опять ткнула в голограмму девушка, – и думал о пропаже.

      – Дура ты, Алиса! – не выдержал профессор. – О чем могут думать взрослые мужики, глядя вот на это!

      – Ой… – покраснела девушка. – …Папа, я пошла.

      – И носа из своей каюты не высовывай, пока они не успокоятся! – крикнул ей вслед Лепестков.

      – А это сколько?

      – Не меньше часа там сиди!

      – Я голодная.

      – Тогда хотя бы минут десять.

      Профессор со штурманом остались в кают-компании одни.

      – Говорил я тебе, Лепестков, выросла твоя дочка. А ты все: маленькая, маленькая! Вот тебе и маленькая.

      – Внешне, может, подросла. Но мыслит порой как ребенок!

      – И забывает прописные истины, – кивнул штурман. – Предупреждали же глупышку: не свети всем подряд свой мыслефон. Теперь с расспросами пристанут.

      – Слушай,