Командир. Павел Мамонтов

Игнатьевич выглядел старше лет на десять. На висках и в окладистой бороде у него уже появилась седина. Вдоль глаз протянулась сеточка морщин. Сами глаза были удивительной чистой синевы и казались даже немного неуместными на таком лице. Одет священник был в старую рясу, которая из-за довольно коротких рукавов напоминала поношенное кимоно. Под ней угадывался лёгкий бронежилет.

      – Так в чём спор, чего не поделили? – командным голосом осведомился Хром.

      – Это маги всё. Из-за них Ваньку Малютина нечисть сожрала, – заорал толстый мужик с выпученными глазами, тыча из-за плеча Михаила Игнатьевича.

      – Кто кого сожрал? Что ты городишь, пьянь синюшняя? – парировала со стороны Борисова симпатичная женщина.

      – Ты кого пьянью обозвала, шалава?! – выкрикнули уже из глубины толпы.

      – Чё вякнул, мудило?

      Вмиг поднялся ор. Теперь уже Михаилу Игнатьевичу пришлось успокаивать своих особо пламенных сторонников.

      – Тихо, что творите, успокойтесь, миряне, – чуть ли не рычал он своим мощным басом.

      Борисов тоже приструнил свою группу поддержки. Впрочем, они и кидаться в бой не торопились.

      Простых людей тоже можно понять: когда каждый день вокруг тебя происходит какая-то непонятная хрень, не укладывающаяся в голове, поневоле станешь агрессивным и начнёшь искать виноватых. Отношение к магам колебалось от «они наши спасители, сделаем их святыми, пусть ведут нас к счастью» до «из-за них всё зло и неприятности, сожжём их, и всё станет хорошо». Причём одни и те же люди могли сегодня восхвалять магов, а завтра проклинать.

      Хром взял ПМ у милицейского и дважды выстрелил в воздух. Снова воцарилось молчание.

      – Значит, так, – приказал он, – всех, кто не проживает в оцепленном доме, прошу разойтись по домам или рабочим местам и не мешать проведению спецоперации. Рабочий день в разгаре, нечего лясы точить. Свободны.

      Люди нехотя (а как же: телевизора нет, из развлечений только вот перебранки да драки), но начали расходиться.

      – Тех, кого эвакуировали, прошу проследовать к месту временного проживания, куда вас определили.

      Оставшиеся колонисты понуро отошли от Хрома.

      – А с вами, товарищи, – сказал Хром, обращаясь к магу и священнику, – я ещё потом поговорю. Сэнсэй, докладывай пока, в чём дело.

      – Сигнал поступил в восемь часов. Из квартиры Малитюных, как ты понял. Третий этаж, квартира двенадцать. Жена сказала, что муж себя странно ведёт.

      – Может, к нему просто «белочка» пришла?

      – Нет, жена сказала, что муж не пьёт. Вернулся посреди ночи с заготовок в лесу. А потом полез к ней в кровать, ну за этим самым делом. А такого, по её словам, с самого Прорыва не было. Она его отпихнула, а тот начал дёргаться, и вроде как у него глаза светиться стали.

      – И как же она от него сбежала?

      – А у них ведро отхожее стояло около кровати. Жена его на голову мужу – хоп, детей в охапку и на улицу.

      – Эвакуировали всех?

      – Да,