Прелюдия к убийству. Найо Марш

emphasis> («Смерть в баре»)

      Серийное оформление В. Е. Половцева

      Печатается с разрешения наследников автора и литературных агентств Aitken Alexander Associates Ltd. и The Van Lear Agency

      © Ngaio Marsh Ltd, 1938, 1940

      Найо Марш (1895–1982) – ярчайшая звезда «золотого века» английского детектива, автор 32 романов и множества пьес. Не имя стоит в одном ряду с такими признанными классиками жанра, как Агата Кристи и Дороти Л. Сэйерс. За свои литературные достижения она была удостоена звания дамы– командора ордена Британской империи.

      Глава 1

      Собрание в Пен-Куко

I

      Джослин Джернигэм – хорошее имя. Так думал седьмой Джослин, стоя у окна в своем кабинете и глядя на долину Пен-Куко, где в погожий день в бинокль можно увидеть шпиль собора в Солсбери.

      – Здесь стою я, – произнес он, не поворачивая головы, – на том самом месте, где поколение за поколением стояли мои предки, глядя на свои возделанные земли и пашни. Седьмой Джослин Джернигэм.

      – Я не очень понимаю, – сказал его сын, Генри Джослин, – в чем разница между возделанной землей и пашней, отец?

      – Между ними нет никакой разницы, – ответил Джослин сердито. – Молодое поколение увлечено только глупыми пересудами да бессмысленными разговорами.

      – Уверяю тебя, я люблю только слова, имеющие смысл. Вот почему прошу объяснить мне, что такое «пашня». И ты говоришь «молодое поколение», имея в виду моих ровесников, не так ли? Но мне двадцать три. Есть уже поколение моложе моего. Если мы с Диной поженимся…

      – Ты намеренно играешь словами, чтобы увести нашу беседу к этой абсурдной идее. Если бы я знал…

      Генри нетерпеливо вздохнул и отошел от камина. Он приблизился к отцу, стоявшему у окна, и стал смотреть на погружающуюся во мрак долину. Перед ним предстал суровый пейзаж, над которым опустилась завеса зимнего тумана. Голые деревья тихо спали. Поля были скованы холодом. И только уютный голубой дымок, поднимающийся из труб нескольких домов, был единственным свидетельством жизни в долине.

      – Я тоже люблю Пен-Куко, – произнес Генри и добавил с тем оттенком иронии, которую Джослин не понимал и считал крайне раздражающей: – Я испытываю гордость от одной лишь мысли, что стану собственником этого поместья, но не хочу, чтобы оно давило на меня. Мне не пристало изображать из себя добропорядочного джентльмена, берущего пример с Кофетуя[1]. Я против разговоров о родословной. Гордый отец и своевольный наследник – это не про нас. Речь не идет о возможном мезальянсе. Дина вовсе не скромница из низов. Она такая же, как и мы, с теми же корнями. Если мы собираемся говорить о ней в этом ключе, могу лишь подчеркнуть ее положение в обществе и отметить, что количество поколений Джернигэмов в Пен-Куко и Коуплендов в местном приходе одинаково.

      – Вы оба слишком молоды, – начал Джослин.

      – Нет, сэр. Так не годится. Вы хотите сказать, что Дина очень бедна. Если бы на ее месте был кто-то ловчее и богаче, то вы и моя дорогая кузина Элеонор даже не обмолвились бы об излишней молодости. Давайте не будем притворяться.

      – Не смей говорить со мной в таком тоне, я не потерплю этого.

      – Прошу прощения, – ответил Генри. – Я понимаю, что иногда бываю невыносим.

      – Ты меня очень утомил. Ладно. Если это важно, то буду откровенен. Пен-Куко много значит для меня, и надеюсь, он и для тебя дороже всего в жизни. Тебе прекрасно известно, что у нас совсем нет денег. А сколько всего надо сделать! И коттеджи в Клаудифолде! И Винтон! Румбольд говорит, что если мы не починим крышу, то это будет дырявая корзина. Все дело в том…

      – Я не могу позволить себе материально невыгодный брак?

      – Ну, пусть будет так, если тебе угодно.

      – А как я могу это назвать по-другому?

      – Хорошо. Так и назовем.

      – Ну что ж, раз уж мы стали изъясняться на языке звонкой монеты, который, я уверен, тебе не очень приятен, замечу, что Дина не вечно будет дочерью бедного священника.

      – Что ты имеешь в виду? – спросил Джослин тревожно, хотя пытался выглядеть как можно беззаботнее.

      – Мне казалось, уже всем известно, что мисс Кампанула завещала весь свой презренный металл или большую его часть именно пастору. Не притворяйся, отец: до тебя должны были дойти эти слухи. Повар и горничная заверили завещание. Служанка подслушала, как мисс Кампанула плакалась об этом своему адвокату. Ни Дине, ни мне эти деньги не нужны, но рано или поздно они будут.

      – Сплетни, распространяемые прислугой, – самое отвратительное, – пробормотал эсквайр. – В любом случае это еще не… Она может и передумать. А нам так нужны деньги.

      – Давай я найду работу, – предложил Генри.

      – Твоя работа здесь.

      – Что? Стать посмешищем для всех этих знатоков сельского хозяйства?

      – Глупости!

      – Послушай, отец, – мягко обратился к нему сын. – Сколько из того, что ты сказал, напела Элеонор?

      – Она, как и я, беспокоится,

1

Кофетуй – в английском фольклоре – африканский царь. Был женоненавистником, но однажды влюбился в нищенку и женился на ней. – Здесь и далее примеч. пер.