Забытые союзники во Второй мировой войне. Сергей Брилев

Вячеслав.

      – Как мы уже знаем по опыту Мексики, власти тех стран Латинской Америки, где не было сильного левого движения, с установлением отношений с нами не торопятся. Но там, где такое движение есть, – спешат.

      – Что это за страны?

      – Мексику я уже упомянул. Еще – Куба и Уругвай.

      – То есть мы принимаем в эти недели послов из стран, где у наших товарищей есть перспективы?

      – Товарищ Сталин, я не знаю, что вам говорил посол Мексики, которого к вам приводил товарищ Молотов, но вообще-то у мексиканцев есть такая поговорка: «Мексика слишком далеко от Бога и слишком близко к США».

      – Лаврентий, кто из нас бывший семинарист? Ты давай не про Бога, а про дело.

      – Латинская Америка действительно слишком близко находится от США и слишком далеко от нас, – вступил в разговор Молотов.

      – То есть мы Боги что ли? – ухмыльнулся Сталин. А Берия подхватил:

      – Без нашей ежеминутной помощи тамошние коммунисты надорвутся. А пока мы такую ежеминутную поддержку оказывать им не можем. Слишком далеко.

      – Вывод?

      – Пока будем присматриваться.

      – Ну, что ж, присматриваться – так присматриваться. Думаю, лет через пятнадцать у нас и может получиться туда влезть по-крупному. Но не сейчас. А почему они всё-таки поспешили нас признать?

      – В смысле, только ли в коммунистах дело?

      – Ну, да.

      – Они спешат отобрать у левых козырь в виде лозунга о скорейшем признании Советского Союза.

      – А что сделают потом?

      – А признав нас, они, получается, выполнят требование левых и могут их уже отодвинуть.

      – На Кубе есть такой вариант?

      – Есть.

      – Кстати, а кто первым предложил установить дипломатические отношения? Мы или кубинцы?

      – Кубинцы, товарищ Сталин, – на этот вопрос ответить мог только Молотов. – Мы вообще сами ни у кого сейчас признавать себя не просим: сами на нас выходят.

      – Позвольте? – в разговор вновь вступил Берия. – Мне кажется, что в целом картина может выглядеть так. Учитывая его доброе отношение к вам, товарищ Сталин, президент США Рузвельт вероятно даже хочет этим сделать Советскому Союзу приятное. Он подталкивает своих подопечных из Латинской Америки к тому, чтобы они выходили на нас с предложениями об установлении дипломатических отношений.

      – А Батисте это позволяет, с одной стороны, потакая Рузвельту, сделать приятное США, а с другой стороны – решить и свои внутренние проблемы, – закончил за Берия Сталин. – А это, кстати, не с Кубы был чемпион мира Капабланка?

      – Да, оттуда.

      – Что ж, пора нам своих чемпионов-шахматистов готовить. Лаврентий, посмотри, у тебя в ГУЛАГе должно быть много талантливой молодёжи. Ладно, шучу. А про Кубу я всё понял. Их посланника Кончесо я, коли обещал, приму. Но других новых послов из этой Латинской Америки ты, Вячеслав, ко мне уже не води: сам встречайся, к Калинину води, а меня – избавь.

      – Хорошо, товарищ Сталин.

      – А ты, Лаврентий, имей в виду, что роспуск Коминтерна означает, что у твоих разведчиков