Свет в твоем окне (сборник). Лариса Рубальская

в ванной сорвало, вода хлещет. Эля позвонила в ЖЭК, вызвала сантехника, и когда он вошел, с чемоданчиком инструментов, в синей рабочей спецовке, Эля застыла, пораженная. Юра, так звали сантехника, был не просто симпатичным парнем, а писаным красавцем. Чисто Голливуд. Вернее, нет, Голливуд просто отдыхает рядом с этим красавцем. И пахло от его спецовки каким-то недешевым парфюмом.

      – Ну, показывай, хозяйка, где тут у тебя течет? – Зубы ровные, улыбка красивая невозможно. И в два счета все исправлено-починено, пол он сам вытер, тряпку по-хозяйски отжал. – Ну, вот и все, хозяйка, принимай работу.

      Эля за кошельком в сумку полезла – надо же красавца этого отблагодарить, хоть стошку дать. Ну она и протянула эту стошку. А Юра взял ее вместе с рукой Элиной и держит, не отпускает:

      – А что ж, хозяйка, одна-то живешь? Скучно, небось, одной-то?

      И стены рухнули, и пол закачался, и потолок поплыл, и плюсики, плюсики, плюсики…

      Целых одиннадцать дней Эля ходила как сомнамбула, от плюсика до плюсика – Юру ждала. Он забегал к ней между вызовами, чтобы плюсики эти ставить. А на двенадцатый день не пришел. И на тринадцатый, и на четырнадцатый. Тогда Эля на хитрость пошла – сама нарочно кран свернула, чтоб вода снова хлестать начала. И позвонила в ЖЭК, что, мол, видно, не до конца сантехник трубу починил и пусть срочно снова зайдет. И сантехник явился. Но не Юра, а какой-то хмурый дядька. Дядька этот ворчал-ворчал, чинил-чинил целый час, а потом получил свою стошку и, недовольный, пошел к двери.

      Все это время, пока дядька с краном возился, Эля стояла как каменная. А когда он к двери пошел, не выдержала все-таки, спросила:

      – А что ж Юра-то не пришел? Заболел или выходной сегодня?

      – А, Юрка-то? Да он уволился. Где-то лучше шабашку нашел. А чегой-то, не пойму, куда ни приду, все бабы меня про Юрку спрашивают?!

* * *

      Можно было бы еще долго перечислять все эти плюсики и минусики, вспоминая все Элькины беды и неудачи. В списке этом бесконечном даже иностранная фамилия была – то ли швед, то ли норвежец какой-то побыл недолгим миражем ее бедовой жизни. Но надо сказать, что при всем при этом Элька не была никакой ни ветреной девицей, ни, боже упаси, женщиной облегченного поведения. Нет-нет, она была очень нежной, беззащитной, бесшабашной и невезучей. Короче, как многие хорошие девушки, над которыми во вселенной счастливые звезды выстроиться не торопились.

      Элька искренне плакала, узнавая о чьих-то печалях, радовалась чьим-то удачам, никогда никому не завидовала. Хорошим Элька была человеком, что говорить, но везет же в жизни часто как раз не хорошим, а плоховатым. И кто считает, что вообще есть справедливость?

      А список? Ну что список, это она просто искала свою судьбу, бродила по трудным тропинкам жизни. Ну и в конце концов судьба все-таки нашлась – Саша. И все сложилось, как надо.

      А вот сейчас что-то творится с настроением. Нет-нет, дома, с Сашей все хорошо. Просто через двадцать лет спокойного замужества вдруг взял и возник этот Гришка.

* * *

      Гришка на самом деле возник не вдруг, а очень давно возник. Лет