Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы. Александра Маринина

не упуская. Марик слушал молча, не перебивал ее, только качал головой, мол, я понял, продолжай. И только в конце переспросил:

      – Как, ты говоришь, Ниночка назвала твоих родителей?

      – Суки бессердечные, – добросовестно повторила Наташа.

      – А ты сама-то понимаешь, что это такое?

      – Примерно. – Наташа попыталась улыбнуться. – Марик, ты не думай, я такие слова знаю.

      – И что, сама их говоришь? – нахмурился юноша.

      – Нет, что ты, я знаю, что это плохие слова. Грязные.

      Марик отчего-то усмехнулся, и Наташе почудилось что-то недоброе в его глазах. Он предложил план действий: сейчас Наташа полежит, и может быть, даже поспит, пока не вернется с работы ее мама. К половине седьмого ей придется встать и пересесть за стол, а предварительно принести из своей комнаты учебники и тетрадки. Маме, а потом и отцу Марик скажет, что занимается с Наташей, проверяет, как она сделала упражнения и решила примеры, объясняет ошибки. И еще он скажет, что они могут не беспокоиться, поужинает Наташа сегодня с ним и его мамой. Сейчас он сходит к Рите Брагиной и договорится с ней, чтобы та пригласила Казанцевых-старших к себе «на телевизор», как раз в восемь часов будут передавать хороший спектакль. Пока родители отсутствуют, Наташа проберется к себе и уляжется в постель. Самое главное, чтобы никто с ней не разговаривал и не смог учуять запах спиртного.

      – План понятен? – строго спросил Марик.

      – Понятен.

      – Голова прошла?

      – Почти.

      – Тогда постарайся поспать, к половине седьмого я тебя разбужу.

      Наташа задремала, свернувшись клубочком. Откуда-то издалека ей слышались голоса Бэллы Львовны и Марика, причем голос юноши был грустным, а голос его матери – сердитым. Потом ей показалось, что голоса переместились куда-то в сторону, сначала они звучали совсем близко и приглушенно, как будто люди специально стараются говорить потише, а потом голоса отдалились и зазвучали справа, оттуда, где была комната Полины Михайловны и Ниночки. Сквозь дрему Наташа улавливала несвязные обрывки фраз: «Как ты могла… Ребенок… Водка… Ничего не соображаешь… Так говорить о ее родителях… Никто не должен знать… Дай слово…» Девочка поняла, что соседи ссорятся из-за нее.

      Ровно в половине седьмого, когда по коридору тяжело процокали каблуки маминых туфель, Наташа, умытая и причесанная, сидела за большим столом с Бэллой Львовной и Мариком. Раскрытый задачник по арифметике, тетрадка, исписанная ровными столбиками решенных примеров, ручка – ну чем не примерная ученица! Бэлла Львовна выглянула в коридор:

      – Галочка, Наташа у нас, она с Мариком занимается арифметикой.

      На пороге комнаты появилась мама, усталая, в старом платье в цветочек, с кошелкой, из которой торчал белый батон и бутылка кефира с зеленой крышечкой.

      – Ты обедала? – спросила она, глядя издалека на Наташу.

      Наташа в первый момент растерялась, но выручил Марик:

      – Она со мной обедала, Галина Васильевна. Мы ели яичницу с колбасой и помидорами.

      – А для кого я, спрашивается, готовлю каждый день? Там суп