Спасите наши души!. Сергей Зверев

скрипели на полиспастах, рвались из рук. Из-за сильного наклона «Царицы Савской» нос шлюпки с детьми и женщинами опустился, черпанул воду и посудина перевернулась. На второй заблокированной палубе матери торопливо надевали на детей спасательные жилеты, обвязывали их, чтобы не выскользнули, и бросали детей за борт, затем прыгали сами. Из четырех шлюпок только две были спущены удачно. Но и это не спасало тех, кто в них оказался. Барахтающиеся в воде люди цеплялись за борта, забирались внутрь. Шлюпки раскачивались, черпали воду. Одна из женщин вырвала весло из рук матроса и стала бить им по головам тех, кто пытался уцепиться за борт. Один из несчастных увернулся от удара и схватил весло, державшая его в руках женщина пошатнулась и полетела в воду.

      «Царица Савская» стремительно кренилась, люди, оставшиеся на верхней палубе, посыпались в воду. Радист продолжал посылать в эфир сигнал бедствия. Корабль сперва лег на борт, а потом перевернулся килем вверх, обрушившись палубой на барахтающихся. Еще с минуту «Царица Савская» покачивалась на волнах, потом встала вертикально и ушла под воду, унося с собой на дно тех, кто так и не сумел выбраться из трюма.

      Между плававших, взывающих о помощи, неторопливо рассекала воду небольшая моторная яхта, на носу которой стоял Джон с камерой и неотрывно снимал разыгравшуюся в открытом море трагедию. Мусульманские женщины в своем большинстве не научены плавать, ведь им нельзя показывать свое тело на публике. Если они и выезжают на пляж с семьей, то сидят одетыми с ног до головы. Какое уж тут купание? Как научишься плавать? Даже теперь, оказавшись в воде, они боялись избавиться от сковывающих движения одеяний. Головы в хиджабах одна за другой исчезали с поверхности воды. Те же, кому посчастливилось оказаться в воде с надетым спасательным жилетом, еще держались. Они тянули к яхте своих маленьких детей. Молили забрать на борт хотя бы малышей.

      Кэтрин не выдержала, бросила штурвал, перегнулась через борт, схватила из воды грудного ребенка, завернутого в оранжевый жилет. Но тот уже был мертв – наглотался воды. Журналистка на несколько секунд оцепенела, затем бережно положила мертвое тельце на настил, метнулась к другому борту, приняла у женщины плачущего мальчишку лет четырех и помогла его матери забраться на яхту. Теперь они уже спасали терпящих бедствие в четыре руки.

      А Грифитс продолжал бесстрастно снимать происходящее. Он снял крупным планом и то, как мать посадила к его ногам маленькую дочку, а сама ушла под воду. Оператор и пальцем не пошевелил, чтобы ей помочь, лишь крикнул журналистке.

      – Кэтрин, забери девчонку, она мне снимать мешает.

      Бедняжка вцепилась Джону в ногу, боясь снова оказаться в воде. Журналистка еле сумела разжать ее ручонки, подняла и усадила на настил.

      Наконец Джон выключил камеру. Обернулся, посмотрел на спасенных. Их было много, яхта опустилась ниже ватерлинии.

      – Кэтрин, всех мы не спасем, только сами потонем. Надо уходить. – Он бросил в воду два спасательных