Шахидка с голубыми глазами. Андрей Дышев

это что-то вроде психиатрической лечебницы. Там лечатся те, кто пытался покончить с собой. Ваша бывшая соседка Яна Ненаглядкина проходит там курс лечения.

      – А разве она пыталась покончить с собой? – пробормотал профессор, но никакого сострадания на его лице не отразилось. Что ему до бывшей соседки, образ которой почти не сохранился в его памяти. Он нахмурился, покачал головой и пробормотал: – Черт знает что! Такая молодая, а уже берет на душу смертный грех… Ну, бог с ней! И как же ты встретился с ней?

      – Два дня назад я случайно оказался в этом центре, – продолжал я, переходя к самой трудной части объяснения.

      – Вот как? – профессор вскинул брови и посмотрел на меня, как мне показалось, с брезгливым сожалением. – Тоже пытался отправиться на тот свет?

      Я отрицательно покрутил головой и перешел на шепот:

      – Меня привезли туда по ошибке. Врачи решили, что… В общем, это все не относится к делу. Я не захотел ночевать в этом центре и стал искать выход. Так получилось, что я оказался на втором этаже…

      Орешки закончились, но профессор этого не заметил, потянулся к блюдцу и опрокинул его.

      – Так, – монотонным голосом говорил он, кивая головой, словно подтверждая, что я отвечаю правильно. – На втором этаже… Дальше что?

      – И там встретил Яну…

      – Где там? – с некоторым раздражением перебил профессор. – На лестничной площадке? В коридоре? В палате? В дамской уборной?

      Менторская дотошность продрала меня до самых печенок, но я смиренно ответил:

      – В коридоре. И там она мне сказала…

      – Дословно! – снова перебил профессор. – Что сказала?

      – Она сказала: «Передайте профессору, чтобы отменил поездку и никуда не выезжал. Это смертельно опасно для него».

      – Только и всего?

      – Разве этого недостаточно?

      Профессор нахмурил лоб и принялся щелкать пальцами по обложке Толкового словаря Даля.

      – Кто-нибудь, кроме тебя, мог слышать эти слова? – спросил он после недолгого молчания.

      – Нет. В это время в коридоре никого больше не было.

      Профессор снова помолчал.

      – Значит, она больше ничего тебе не сказала? – подвел он итог.

      – Больше ничего.

      – И не разъяснила, какая опасность мне угрожает?

      – Не разъяснила.

      – А ты как думаешь, какая опасность мне угрожает?

      – Понятия не имею! – не слишком вежливо ответил я. – Для того я к вам и пришел, чтобы разобраться в этом. Поймите, мне больше ничего не известно. Только вы можете разобраться, кто и почему вам угрожает.

      Профессор взял стакан в руки, заглянул в него и поставил на место. Затем поднял на меня испытующий взгляд.

      – В самом деле? – недоверчиво спросил он. – Ты действительно не знаешь, какую опасность имела в виду Ненаглядкина?

      – В самом деле, – произнес я, чувствуя, что моему терпению приходит конец.

      – Что ж ты даже не поинтересовался?

      Он начал действовать мне на