Солдаты необъявленной войны. Александр Тамоников

спросил:

      – Где твой командир?

      – Был в парке, товарищ подполковник! Уточнить его местонахождение?

      – Давай.

      Из-за спины командира спецназа раздался знакомый хрипловатый голос:

      – Ничего не надо уточнять. Здесь я, Андрей.

      Кудреев обернулся и увидел командира рембата подполковника Воронцова Дмитрия Дмитриевича.

      Тот протянул руку:

      – Здорово, что ли, спецназ?

      – Привет, дружище!

      – С возвращением?

      – Да вроде так.

      Воронцов обратился к дежурному офицеру:

      – А ну, Коля, держи деньги и мухой в военторг! Возьми коньяку да лимонов и ко мне в кабинет!

      Офицеры вышли из дежурки, прошли в дальний конец коридора, где находился кабинет командира ОРВБ. Но уединиться им не удалось. В приемной Воронцова ждал его заместитель по воспитательной работе майор Кравцов. Он сухо поздоровался с командиром спецназа, обратившись к своему непосредственному начальнику:

      – Дмитрий Дмитриевич, вы не могли бы уделить мне несколько минут?

      – А что, Александр Федорович, это так срочно?

      – Так точно!

      Воронцов раскрыл перед Кудреевым дверь своего кабинета:

      – Проходи, Андрей, и подожди немного, хорошо? Я скоро освобожусь. Придет дежурный, прими у него «боезапас».

      Командир рембата с заместителем вышли в коридор штаба, Кудреев же прошел в кабинет. Вскоре в дверь постучали.

      – Да?

      – Разрешите?

      В помещение вошел запыхавшийся старший лейтенант:

      – Вот, товарищ подполковник, принес то, что командир приказывал. Еле успел, там продукты завезли, хотели уже закрывать магазин.

      Кудреев достал бутылку «Арарата», несколько цитрусовых, вытащил из чехла пояса еще не смененного полевого обмундирования острый нож, прямо на бумаге пакета мелко порезал один лимон.

      В ожидании товарища подошел к окну, закурив.

      Мысли его вновь вернулись к Воронцовой. Она не замужем, хотя ей около тридцати лет. Разведена? Может быть. Как оказалась в спецслужбе? Ранее была связана с ней? Но почему об этом не знал он, Кудреев? И генерал, говоря о новом начальнике секретной части, даже словом не обмолвился о том, кого именно присылает в боевой отряд. Потом…

      Мысли командира отряда прервал вошедший в кабинет Воронцов. И по его виду Кудреев понял, что состоявшийся разговор с заместителем испортил настроение командиру рембата. Он спросил:

      – Что случилось, Дима?

      – Да так, внутренние проблемы.

      – И все же?

      – Тебе так интересны тыловые дрязги?

      – Мне интересно: с чего это у товарища вдруг, и в худшую сторону, изменилось настроение?

      – Давай лучше выпьем.

      – Давай, но потом ты все же ответишь на мой вопрос, лады?

      – Как угодно.

      Воронцов открыл бутылку коньяка, достал из сейфа два бокала, разлил в них спиртное, поднял тост:

      – За твое возвращение, спецназ!

      Офицеры выпили, закусив дольками лимона.

      Закурили. Воронцов спросил:

      – Ты