Горный блокпост. Александр Тамоников

подцепить какого-нибудь лоха-прапора или лейтенанта, заставив жить с тобой в законном браке, бессмысленно. И ты это прекрасно знаешь. Но у тебя еще не все потеряно. И помочь тебе могу только я! Естественно, заставлять тебя я не буду, принять решение ты должна сама, и добровольно. А я докажу, что могу держать слово. Так что, дорогая, решай. Либо со мной до поры до времени, либо... Но о втором варианте я уже сказал, повторяться не буду!

      Такой речи связистка никак не ожидала. А уж сделанного предложения тем более. И как вдруг изменился этот пацан Жаров? Сейчас он не выглядел мальчишкой. Напротив, Валентина впервые почувствовала в нем какую-то скрытую силу и угрозу, угрозу, более серьезную, чем представлял чеченец Мансуров. Она спросила:

      – Что я должна буду делать, если приму твое предложение?

      Жаров ответил:

      – Во-первых, больше и близко не подпускать к себе Мансурова. Не стоит отрицать, что он был здесь в мое отсутствие и пользовался тобой. Черт с ним. Эта тема закрыта! Во-вторых, вечером, как всегда, ты должна накрыть на полу постель, чтобы продолжить наши любовные игры, независимо от того, доставляют они тебе наслаждение или вызывают отвращение. Мне плевать на то, как ты принимаешь близость. А об остальном более конкретно мы поговорим по возвращении в батальон. И, пожалуйста, дорогая, определись с выбором до обеда. За столом ты должна будешь объявить мне свое решение. Помни: решение, от которого зависит твоя судьба!

      Губочкина внимательно посмотрела ему в глаза:

      – Заинтриговал ты меня, дальше некуда! Я подумаю, Игорь, и в обед ты получишь ответ.

      – Не сделай ошибки, дорогая.

      – Постараюсь.

      – Постарайся!

      Старший лейтенант поднес ко рту портативную рацию:

      – Мансур?

      – Я, командир!

      – Что с обедом?

      – Порядок. По распорядку.

      – Добро! Теперь следуй в капонир позиции «АГС-30», убери оттуда солдат и жди меня там.

      – Что-нибудь случилось?

      – Ничего серьезного, сержант. Просто тема для личной беседы образовалась.

      – Вот как? Хорошо. Жду в капонире.

      – Отбой!

      Отключив рацию, Жаров направился к выходу из блиндажа. У тамбура остановился, бросил через плечо связистке:

      – Не забудь стол накрыть вовремя. Да спирт разбавь. Я сегодня выпью. Тем более, что будет повод. В любом случае!

      Не дожидаясь ответа, Жаров вышел в траншею. Возле станкового гранатомета уже находился Мансуров. Увидев командира взвода, он с присущей ему ухмылкой первым задал вопрос:

      – Что случилось, Игорь?

      Жаров подошел к нему вплотную:

      – Спрашиваешь, что случилось? Дурочка решил из себя строить?

      Взгляд Мансура посуровел:

      – В чем дело, Жаров?

      Старший лейтенант повысил голос:

      – В твоем паскудстве, сержант!

      – Что?

      – Ничего! Ты какого черта суешься в мои личные дела? К Губочкиной специально нырнул, чтобы мне подлянку подкинуть?

      –