Работа для спецов. Александр Тамоников

вместе со всеми, кто там был. А я, мне тогда три года исполнилось, в саду в гамаке спал. Пока спал, все и сгорело. Как в детдом передавали, кто, что, не помню – малец был. Так что отсчет жизни от детдома и веду.

      – Да! Ну ладно, жаль, конечно, родных, ты извини за вопрос, давай, коли так, помянем.

      Скок вновь разлил в три пиалы. Молча выпили. Валентин продолжил разговор, похожий больше на допрос.

      – Да, положение у тебя незавидное, но не безнадежное. Хорошо, что ты попал сюда. Здесь те, кто тебе сейчас больше всего нужен, а ты, быть может, нужен им. – Валентин смотрел на Феликса.

      Голос подал Скок:

      – А где это ты так руками махать научился, что свободно пятерых кладешь?

      – Да больше ногами, чем руками, а вообще специально нигде не учился. Детдом учил – там порядки суровые, улица учила. Местные-то нас, детдомовских, особо не привечали, все норовили задеть да задрать, вот и учился на практике.

      – А сколько тебе годков? – вдруг спросил Скок.

      – Двадцать пять, двадцать шестой пошел.

      – Ни хера себе, а чего же ты в армии в сынках-то ходишь? Поздновато что-то ты попал на службу.

      – Все просто, в девятнадцать лет я попал под машину, здорово меня тогда переломало, год, считай, провалялся. Ну вот, вызывали повесткой, медкомиссия браковала из призыва в призыв, пока военком не сменился. Я к двадцати пяти годам нормальным уже стал, в смысле физически. Надеялся, что проскочу и на этот раз; вроде все уже привыкли, что не годен, но – призвали. Спасибо, корочки водительские за счет военкомата получил.

      – Сними одежду, – скорее приказал, чем попросил Валентин.

      – Э, Валентин, не надо, он когда мылся, смотрел я спина его, грудь, ноги – есть шрамы, есть, и переломы заметны, давнишние, примерно того времени, как говорит, – прервал его Байрам. – Я знаю, видел.

      – Ну, что ж, ладно, коли так. Ну, чего нахохлился? – бросил Валентин Скоку. – Наливай на посошок, да и тронемся.

      Джип, в который поместили Феликса, медленно продвигался вперед. Судя по тому, как надрывно работал двигатель, их путь лежал вверх, в горы. Сильно тонированные стекла и спустившаяся ночь не позволяли что-либо рассмотреть. Водитель, которого Валентин представил как Захара, угрюмо вел машину и к разговору расположен не был. Попутчики Феликса, удобно устроившись в уютных креслах джипа, мерно посапывали. И он решил сделать то же самое, но сон не приходил. Феликс стал анализировать ситуацию.

      То, что он попал в нужное место и к нужным людям, почти не вызывало у него сомнений. Жители аула не могли не соприкасаться с делами Хасана.

      Как бы ни жил аул, непосредственно работая на Хасана или самостоятельной жизнью, в любом случае беглец не остался бы без внимания наркодельца.

      Да и по тому, как вели себя гости в доме Ахмеда, выходило, что гостями они себя не чувствовали, скорее хозяевами, временно заглянувшими в свои владения. Об этом говорит и то, что обслуживал гостей сам Ахмед.

      Джип уверенно продвигался по серпантину, по-прежнему забирая вверх.

      Феликс начал дремать. Но через несколько минут джип въехал