Работа для спецов. Александр Тамоников

по «глупости». Доверчивые бедолаги, клюнувшие на обещания хорошо подзаработать.

      Хасан, чтобы держать всю эту толпу в повиновении, и ввел такой порядок. Кто проявит себя, того переводят в надзиратели, а чтобы удержаться на этой паскудной должности, эта шваль усердствует так, что даже эсэсовцы позавидовали бы. У них есть свои привилегии, значительно меньшие, чем, скажем, у тебя, но имеются.

      Живут они отдельно не только от основной массы, но и друг от друга.

      Они же могут забирать к себе для утехи женщин, которых здесь тоже достаточно, – пожелает она того или нет.

      Начальник их вообще ублюдок – никаких норм не признает, садист, одним словом. Кто-то после зоны притащил его, а на зоне, по слухам, «обиженным» он был, теперь вот отыгрывается на всех подряд за свое кукареканье на параше. И главное: если надзиратель в чем-то провинится, его тут же переводят обратно в рабы, и легко представить, какова будет его участь.

      Поэтому надзиратели за свои места держатся так, как не держится за соломинку утопающий. Вся эта система да нечеловеческие условия быстро превращают людей в скотов.

      – Понятно, – Феликс закурил. – Ну а кто же все-таки строит все это, не бедолаги же, я не в смысле рабочей силы, но должен же быть архитектор, прораб или мастер какой. Ведь сам Хасан с рабами ничего путного создать не смогут.

      – Непосредственно строительством руководит наемная бригада отличных спецов из Турции.

      – А к чему этот визит? Хасан же мог запросто вызвать или пригласить нужных людей к себе, или ему просто прогуляться захотелось?

      – Нет, это не простая прогулка. Хасан во всем привык быть хозяином. Поэтому периодически он вмешивается в дела строительства, хотя сам в этом ни черта не смыслит, но дает понять, что он главный везде и всегда. Простым осмотром дело не кончится, и ты еще немало интересного сегодня увидишь.

      Пока они разговаривали, вдали послышался шум приближающейся толпы. Феликс вопрошающе посмотрел на Валентина – что бы это значило?

      – Потерпи, сейчас сам все увидишь, – вполголоса сообщил командир. Когда толпа, подгоняемая надзирателями, подошла близко, Валентин приказал внешней охране рассредоточиться и приготовиться. Подошедших быстро построили в три шеренги, и вперед вышел Хасан.

      Внешняя охрана также выстроилась в шеренгу – напротив рабов. Феликсу досталось место почти рядом с Хасаном, вернее, вплотную с одним из его телохранителей.

      – Ти-и-ихо! Всем молчать и слушать хозяина, – вo всю глотку заорал старший надзиратель.

      Хасан махнул рукой, и наступила гробовая тишина.

      – Все, кто стоит передо мной, признаете ли вы, что я выше вас?

      – Да! – хором, по указке надзирателя прокричала толпа.

      – Признаете ли вы, что волею судьбы принадлежите мне душой и телом?

      – Да!

      – Признаете ли вы, что труд ваш священен, ибо он служит мне, вашему повелителю?

      – Да!

      – Кто ваш хозяин?

      – Хасан!

      Распаляясь все больше, Хасан продолжал:

      –