Гордость спецназа. Александр Тамоников

того либо русские уведут на смерть, либо я через некоторое время навещу. И тогда от аула останется пепелище. Не пожалею никого!

      Он вскочил в джип, тот рванул со двора, объезжая подвешенные к перекладине трупы. На улице к нему пристроился второй вездеход, забравший на ходу бойцов, контролировавших аул с холмов.

      Палач, убедившись, что все его люди на месте, приказал:

      – В Ахан, пулей!

      Мурза заметил, как на него смотрят подчиненные. Они были полностью в его власти, так как увидели наяву, кто такой Палач! И это хорошо!

      Он откинулся на спинку сиденья, положив окровавленный кинжал под ноги. Палач не стал протирать клинок. Работы ему на сегодня еще хватит!

      В 2-55 Мурза вызвал Мелечхана:

      – Как у тебя дела, брат?

      – Все спокойно, Хозяин, селение спит!

      – Ровно в три часа штурм Ахана! Не забудь выставить на высотах снайперов!

      – Уже выставил, к штурму группа готова!

      В три часа, как и в Затане, джип Палача пробил ворота дома Абдул-Меджи.

      И вскоре на железной перекладине ворот обрубленной частью вниз висели обезглавленные трупы Абдулы и его десятилетнего сына. У Абдул-Меджи была большая семья, восемь детей, но мальчик всего один. Женщин Палач не трогал. И вновь казнь была проведена в присутствии жителей селения, под пламенную речь Мурзы.

      То же самое произошло с 4-40 до 5-10 и в ауле Гани. Но там один из людей Саида внезапно открыл автоматический огонь из своего дома по наемникам, когда они подошли к его жилищу.

      Палач приказал ликвидировать огневую точку врага.

      Две кумулятивные гранаты сожгли дом строптивого чеченца, а вместе с ним и его многочисленную семью. В огне погибли молодая жена и пятеро детей от двух, до шести лет. А дальше все произошло, как и в предыдущих двух аулах.

      Митинг перед согнанными взрослыми жителями селения. Личная казнь Палачом Саида с тремя его сыновьями, предупреждение мужчинам. То, что безумец в Гани оказал сопротивление, оказалось даже на руку Палачу. Сожженный из гранатометов дом стоял недалеко от усадьбы покойного уже Саида, и на него указывал Мурза, объясняя перепуганным жителям Гани, что будет с теми, кто не подчинится его воле.

      В 5-20 четыре джипа отправились в обратный путь, на перевалочную базу. Ехали через притихшие, потрясенные непонятной жестокостью какого-то Палача, селения Ахан и Затан. Пройдя Затан, водитель джипа указал рукой на горы.

      Мурза нагнулся посмотреть, что там такого заметил его подчиненный, и увидел, как по горной тропе в сторону старого ущелья поднимается колонна мужчин.

      Палач удовлетворенно хмыкнул, садясь на место.

      Послушались чеченцы! Не решились идти против его воли. Правильно сделали! И в Ахане послушают, и в Гани. Так будет везде, будет, как он, Палач, скажет!

      Утро следующего дня всколыхнуло всю Чечню.

      По республике ядовитой змеей поползли слухи о появлении загадочного и беспощадного Палача, который уничтожил прекративших боевые действия знаменитых полевых командиров, самих Хамзу-Тагира, Абдул-Меджи