Ловушка для змей. Алекс Орлов

было уже поздно, и напарники все же взобрались на стену, перепачкав всю одежду.

      – Да тут целая дорога, – заметил Блингштофф. – Такое ощущение, что эту тропку здесь натоптали.

      – Похоже на то, – шепотом ответил Гао и осмотрелся. – Сдается мне, Блинги, что мы на верном пути.

      И приятели пошли дальше. Теперь они практически крались, выставив оружие перед собой, поскольку вокруг появлялось все больше признаков пребывания людей – окурки, бутылки и банки из-под пива. Все это выглядело достаточно свежим.

      Вскоре слева потянулся ряд металлических двустворчатых дверей. Некоторые были покрашены, что только доказывало обитаемость здешних мест.

      – Боксы, – тихо сказал Гао.

      – Чего?

      – Я говорю, боксы – здесь стальные чушки по температуре выдерживали.

      – А зачем? – спросил Блингштофф, поводя стволом автомата из стороны в сторону.

      – Кто его знает… Это по технологии положено, чтобы какое-то в них зерно росло, цементитовое.

      – Ладно брехать, пролетарий, – прошептал Блинг– штофф и остановился.

      – Ты чего?

      – А ты не слышишь? – Блингштофф встал на колено и прицелился куда-то в молочную пелену тумана.

      Гао прислушался. Ему показалось, что он различает какой-то скрип. Звук становился все отчетливее, а затем в каких-то сорока метрах впереди открылась одна из бесчисленных дверей.

      Гао тоже поднял винтовку и привычно задержал дыхание. Теперь он не собирался давать мишеням ни одного шанса.

      31

      В туго облегающем костюме Лу чувствовал себя весьма скованно. Под мышками давило, в паху стесняло, и даже чтобы вздохнуть, требовалось приложить дополнительные усилия.

      – Послушай, в них же неудобно, – наконец выразил свое отношение Эрвиль.

      – Это ходить неудобно, а сидеть на айрбайке очень удобно. Надень шлем, его нужно подогнать по голове.

      – Пожалуйста.

      Лу с трудом просунул голову в пластиковую скорлупу и почувствовал себя еще отвратительнее. К тому же тот, кто носил этот шлем прежде, обожал коричную жвачку. А Лу запах корицы совершенно не переносил.

      – Ой, Джим! – пожаловался он. – Меня сейчас стошнит.

      – Даже и не думай, – серьезно ответил Кэш. – Моментально захлебнешься.

      – Но что же мне делать?! – запаниковал Лу.

      Его голос, искаженный акустической мембраной, звучал как из испорченного динамика.

      – Заткнись. Сейчас я подгоню тебе шлем, а то он на голове болтается.

      – Какое там болтается, Джим! Он мне мал!

      – Нет, Лу. Его нужно подтянуть сильнее. Если будет хоть небольшая щелочка, тебе потоком воздуха может запросто башку оторвать.

      – Ты это серьезно?

      Лу осторожно ощупал шлем и подумал, что, пожалуй, Джим прав и крепления следует подтянуть.

      После всех необходимых подгонок, которые Кэш производил со всей ответственностью, у Эрвиля появилось такое ощущение, что циркуляция крови в его теле прекратилась. Однако на этом неудобства не закончились. Джим достал банку с ламизитом – густой