Запасной инстинкт. Сергей Майоров

всех складов.

      «Стоп, – сказал сам себе сторож и покосился на опустошенную бутылку. – А не показалось ли мне чего?»

      К складу он приближался очень медленно, словно боясь разбудить того, кто уже никогда не проснется. Каждый сторож в душе трус, если рядом нет телефона. Он никогда не пойдет на подвиг, если не имеет ружья.

      Человеческая нога не исчезла, не испарилась. Она продолжала светлеть на фоне земли и серых кустов конопли.

      Сторож сделал еще шаг и обомлел.

      Прямо перед ним, на грязной земле, залитой за годы существования базы мочой сторожей и грузчиков, лежала обнаженная девочка тринадцати-четырнадцати лет. Ее длинные светлые волосы кровавыми клоками были словно ветром отброшены в стороны, открывая чудовищные раны и увечья.

      Окаменевший и в мгновение ока протрезвевший сторож машинально перевел взгляд на лицо девочки, и его рот исказился в судороге.

      У девочки не было лица. Содранная кожа, отрезанные нос и губы…

      Сторож, пятясь, зацепился ногой за ржавый обод автомобильного колеса и рухнул на землю, не сводя остекленевших от ужаса глаз с девочки.

      Ему в лицо смотрели пустые, окровавленные глазницы.

      – Никитин здесь? – спросил Черников, едва успев войти в кабинет.

      – Нет. Да и рано еще. Тебя тоже подняли? – Игорь сидел за столом и курил сигарету.

      – А звонили ему? – не унимался Черников.

      – Звонили, он едет.

      – Ты на месте уже был? – Черников, казалось, состоял из одних вопросов.

      – Тебя жду. Готов? – Стариков задержал руку с сигаретой над пепельницей.

      – Поехали.

      Игорь уверенно воткнул окурок в хрусталь и поднялся.

      Через десять минут оба были у строительного вагончика.

      Чуть поодаль толпилась толпа зевак. Черников окинул взглядом этих любопытных типов. Два мужика, один из них, кажется, пьяный, парень, мужчина в черной рубашке, еще двое в строительных робах с какими-то эмблемами на куртках…

      – Кто обнаружил труп? – спросил Никитин Старикова, рассматривая тело и что-то чиркая в своем блокноте.

      – Сторож. В пять утра.

      – Следственный комитет уже в пути?

      – Да, – ответил Саморуков, подошедший со спины Никитина. – Минут через десять будут на месте. Районная группа на заявку прилетела и сразу сориентировалась. Они отзвонились в ГУВД и комитет.

      – Сторожа сюда приведи.

      Через тридцать секунд данный персонаж, благоухающий спиртным, появился перед начальником отдела.

      – Я как шум услышал, сразу бегом к складу номер восемнадцать! – без предисловий заговорил он. – Сначала подумал, что опять мальчишки двери ломают. Там шоколад хранится. А потом крики раздались. Я еще быстрее. Подбегаю – поздно! Как увидел, что творится, ринулся звонить в полицию.

      – Не убегался, спринтер?

      – Чего? – не понял сторож.

      – Я спрашиваю, не уморился всю ночь бегать? – надавил Никитин, глядя прямо в глаза сторожу.

      Саморуков и Стариков, подперев плечами противоположные