Заповедники души. Елена Егорова

степными болдинскими далями.

      Сад встряхнулся и повеселел.

      Рассвело. Тепло почти по – летнему,

      Только позолота на листах.

      Разгулялись яркие отметины

      Света на дорожках и прудах.

      Облака купают косы белые

      В неоглядном лоне синевы.

      Яблоки антоновские спелые

      Падают в объятия травы.

      Выберу большие, желтобокие,

      Кисловатой мякоти вкушу,

      Напитаюсь солнечными соками

      И по саду тихо поброжу.

      Пошепчусь я с клёнами, берёзами,

      Душу без утайки обнажу.

      Не стихами, так хотя бы прозою

      О своей любви им расскажу.

      Листьев невесомые кораблики

      Плыть пущу по быстрому ручью.

      Вновь отведать болдинские яблоки

      Сяду на дерновую скамью:

      Наливные, аппетитно хрусткие —

      Средоточье вдохновенных сил.

      И по вкусу, и по духу русские —

      Вот за что их Пушкин так любил!

      Сельское утро

      Солнце на холстине синевы.

      Чуть колышутся, проснувшись, нивы.

      Слышен шелест шёлковой листвы —

      Шепчутся взволнованные ивы.

      У природы лживых нет речей:

      Всё здесь просто, чисто и красиво.

      Пред иконой болдинских полей

      Приклонюсь смиренно, молчаливо.

      На душе покой. Вдали Москвы

      Помолюсь я в сладостном забвенье

      И прощу завистливой молвы

      Злобное, но тщетное шипенье.

      Музыка Шопена в Болдинском парке

      Когда гляжу, как листья жёлто – красные

      С деревьев падают на воду тёмную,

      Волнуя гладь озёрную атласную,

      Я слышу музыку Шопена томную,

      Задумчивую, чувственную, страстную.

      В её аккордах – радости, страдания,

      Превратности любви и наслаждения,

      Несбыточные тайные мечтания

      И жизнь души, не знающая тления,

      И красота, и бренность Мироздания.

      Пушкиногорье

      Зимний вечер в Михайловском

      Стоят заиндевелые берёзки

      У Сороти вдоль белых берегов.

      Играют дивно радужные блёстки

      На волнах распушившихся снегов.

      В саду, в застылой липовой аллее,

      Сгущается лиловый строй теней,

      И облака – ожившие камеи —

      Глядят на землю через вязь ветвей.

      В Михайловском нисходит зимний вечер.

      Сугробы голубеют под окном,

      И солнце алым светом издалече

      Струится в невысокий барский дом,

      Где Пушкин некогда, усевшись на диване,

      В морозных синих сумерках читал

      Свои стихи любимой старой няне,

      И огонёк свечи слегка дрожал

      От звуков голоса его певучих.

      Сияла ярко творчества звезда…

      Мелодии прекрасных тех созвучий

      Всё явственней слышны нам сквозь года.

      Поёт доселе пушкинская лира!

      Душою