Смерть в хрустальном дворце. Кэролайн Данфорд

к путешествию без приключений

      – Я понятия не имею, где она раздобыла билеты, – уже в сотый раз повторял Ганс. – Я не могу найти их в бухгалтерских книгах, и я не слышал, чтобы она открывала собственный банковский счет.

      Я беспомощно посмотрела на Бертрама. Риченда не посвящала меня в организацию домашнего хозяйства.

      – Такие вопросы должны решать муж с женой, не привлекая посторонних лиц. Как ты думаешь? – с надеждой спросил меня Бертрам.

      – По крайней мере, она отказалась от безумной идеи брать с собой малышей.

      – Только малышей? – переспросил Бертрам и немного побледнел.

      Ганс вздохнул:

      – Боюсь, что Эми все-таки поедет с вами. Риченда договорилась с агентством в Лондоне, чтобы прислали в гостиницу няню. – Ганс печально улыбнулся. – По крайней мере, на этот раз ни Риченда, ни я с няней не беседовали перед приемом на работу, поэтому можно надеяться, что все пройдет нормально.

      Бертрам фыркнул, а я уставилась в пол. У Мюллеров всегда возникали проблемы с наймом домашнего персонала, в особенности горничных и компаньонок. Их «успехи» стали уже легендарными.

      – По крайней мере, вы решили все вопросы, – заметил Бертрам. – Хотя ведь мы уезжаем ненадолго.

      Ганс пожал плечами:

      – Оставайтесь в Лондоне столько, сколько хотите. Она в любом случае со мной больше не разговаривает.

      Мы с Бертрамом издали подобающие ситуации звуки – напоминающие те, которые могла бы издать пара голубей, заметивших человека с пистолетом, и вышли из комнаты.

      – Все как всегда, – сказал Бертрам, когда мы вдвоем оказались в библиотеке.

      – Я буду рада увидеть Хрустальный дворец, – призналась я, меняя тему. – Его площадь больше девяноста тысяч квадратных метров! Сделан из листового стекла и чугунных опор. Наверное, это потрясающее зрелище, когда ярко светит солнце.

      – Не удивлюсь, если в нем очень жарко, – сказал Бертрам. – Я видел его один раз, когда был в Лондоне, но близко не подходил – через парк. Он выглядит как гигантская оранжерея. Понятия не имею, почему Альберт [6] захотел столько всего поставить в огромном стеклянном ящике. Да, очень эффектно. Но настоящий англичанин никогда не сделал бы ничего подобного.

      – Тише, – сказала я. – Ты же знаешь, что отец Ганса был немцем.

      Бертрам попытался ослабить воротник.

      – Для всех было бы лучше, если бы об этом можно было забыть. Может, нам удастся убедить его поменять фамилию.

      Я бросила взгляд на сложенную газету «Таймс», которая лежала на журнальном столике.

      – Ты считаешь, что все так плохо?

      – Ну, можно, конечно, вспомнить о родстве кайзера с королем Георгом V…

      – Они двоюродные братья, – сказала я.

      – Это не имеет значения, – заявил Бертрам. – Ричард уже давно знает, с какой стороны дует ветер. Он активно торгует оружием, причем продает его как немцам, так и французам. Крыса всегда чувствует, что корабль тонет.

      – Твой брат стал бы продавать оружие и коренному населению Индии,

6

Имеется в виду принц Альберт Саксен-Кобург-Готский, муж королевы Виктории, который происходил из саксонской семьи. – Прим. переводчика.