Клинок инквизиции. Диана Удовиченко

ты убит, – рассмеялся наставник. – Ступай, отдохни, а то всех учеников нам покалечишь. Клинок, гляжу, тебя не зря так зовут. Становись с бароном.

      – Я не барон! – сердито отозвался невысокий хрупкий юноша, который утром заговорил с Даном.

      Он отличался от остальных учеников – смазливым лицом, уверенными манерами и дорогой одеждой.

      – Ты будешь тем, кем я захочу, – парировал наставник. – Скажу, что висельник, и на него отзовешься.

      – Андреас фон Гейкинг, – представился противник, отсалютовав Дану мечом.

      Этот был неплох – юркий, подвижный, быстрый. Дану пришлось попотеть, отражая его удары. Андреас фехтовал азартно, сопровождая каждый укол радостным восклицанием. Достать его так и не удалось.

      После занятий учеников отпустили в казарму. Дан улегся на тюфяк, закинул руки за голову и задумался о Насте, но долго размышлять ему не дали:

      – Эй, барончик, ты мне рубаху деревяшкой порвал! – гнусаво и тонко.

      – А мне чуть дыру в брюхе не прокрутил, свинья, – голос пониже.

      – Приношу искренние извинения, почтенные господа, – звонко, издевательски-вежливо. – Но в бою случаются потери.

      – Это он с мечом такой смелый, – шепеляво вмешался еще один, – а без него девка девкой. Вы гляньте, кудри какие, щечки румяные.

      – Так может, ты и есть девка, а, барончик?

      Дан поднял голову. Недовольные тренировкой ученики обступили фон Гейкинга. Дворянина в казарме явно не любили. Тот парировал, как фехтовал – дерзко и весело:

      – Желаете убедиться? Всегда к вашим услугам, господа!

      – Ах ты еще и смеешься? Бей его, ребята!

      Вокруг Андреаса тут же образовалась свалка. Дану было плевать и на барона, и на остальных, но семеро на одного – это его возмутило. Хрупкого фон Гейкинга за спинами нападавших даже не было видно, лишь изредка раздавались его азартные вопли.

      Дан вскочил и двинулся на подмогу. Одному ученику врезал в челюсть, другого свалил ударом ноги в живот. Третий достал кулаком его. Дан потряс головой и снова ринулся в свалку.

      – Наших бьют! – прозвучал клич, одинаковый во все времена и у всех народов.

      К драке присоединилась вся казарма, кроме худощавого сероволосого парня, лежавшего, накрывшись одеялом, и здоровяка Ганса, который сидел на тюфяке, раскачивался и бормотал:

      – Ох, не доведет это до добра. Ох, чую, что-то плохое будет…

      Теперь их было двое против двадцати. Пробившись к фон Гейкингу, который был уже изрядно потрепан и избит, но все еще держался на ногах, Дан бросил:

      – За спину!

      Встав спина к спине, они еще какое-то время сдерживали напор, но вскоре их растащили в разные стороны. Андреаса сбил с ног потный толстяк, уселся на него верхом и принялся тузить по лицу. Дан схватился сразу с двумя парнями – оба были дохловаты, но кулаками работали активно.

      – Добрые католики так не делают! – раздался вдруг полный скорби басовитый голос. – Остановитесь, во имя Господа!

      Никто из учеников