Бессонница в аду. Лариса Васильева

вообще-то, над омоложением работают только в этом корпусе, а в других более серьезная тематика… – он поморщился: – Ну зачем тебе все это?

      Мария не решилась настаивать, и тема была закрыта.

      Ирочка перестала ходить жаловаться, несколько дней не появлялась, и Мария решила, что наконец-то все свершилось, но однажды, когда она уже спала, девушка снова пришла к ней. Мария покорно вышла в коридор, и там, в тупике, Ирочка расплакалась. Старшая подруга обняла ее:

      – Ну-ну, не плачь… Что, так погано? Знаешь, многим женщинам сразу не нравится, ты потерпи, милая, может, все не так уж и плохо, еще так мало времени прошло. Мы тут сколько уже? Месяца два? И не сразу же ты с ним стала спать, так что, может быть, все переменится…

      – Нет, не переменится, он меня не хочет…

      – Что? – удивилась Мария. – Ты ему не понравилась?

      – Он меня еще ни разу к себе не позвал, то Лику зовет, то Риту, то их обоих, а меня нет… – рыдала она. – Каждый вечер говорит: «Малыш, тебе пора бай-бай».

      – Так чего же ты плачешь? Ты же не хотела с ним спать, и вот так все хорошо вышло…

      Ирочка зарыдала:

      – Я его люблю…

      Мария села в кресло, вот так поворот…

      – Ира, это такой жестокий, безжалостный человек, он так бессовестно обошелся со всеми нами, насильно сюда привез, завел себе гарем, а ты говоришь о любви? На воле ты же училась?

      Ира кивнула.

      – Вот, а он лишил тебя всего, родителей, друзей, учебы, там у тебя был бы муж, для которого ты стала бы единственной…

      Жаль, что она сама не стала единственной для своего Вениамина…

      – Мне никто не нужен, я только его хочу… – причитала девчонка.

      – Ну так скажи ему…

      – Да? – слезы тут же высохли. – А можно?

      – Да почему же нельзя? Спроси, когда же будет твоя очередь…

      – Ладно, – Ирочка вскочила и ушла.

      Вот блин, вечером она должна выслушивать откровения влюбленной девчушки, а ночью ее саму заставляют изливаться перед объектом этой страсти. Просто анекдот. Заснуть ей уже не удалось, и как всегда в два ночи она уже сидела в пустом холле. Попросить, что ли, Хана обратить внимание на Ирочку? Использовать личные связи, так сказать… Бедная девочка, уже измучилась: то так сильно не хотела, а теперь еще сильнее хочет…

      Но хозяин пришел особенно хмурый, ему было не до шуток, Хана опять мучили головные боли, и Марии пришлось осторожно массировать ему шею и голову. Разговаривать он был не склонен, просто попросил ее опять рассказать что-нибудь.

      – Да жизнь у меня не такая была, чтобы рассказывать о ней второй месяц подряд. Не знаю уже, о чем говорить…

      – Ну, расскажи о работе.

      – Я ее не любила и не люблю.

      – Кем ты работала?

      – Проектировщицей.

      – А чем бы ты хотела заниматься?

      – Не знаю… Пожалуй, реставратором…

      – Неожиданно. Хотела бы возиться со старьем?

      – Мне нравится возвращать вещам первоначальный вид, я терпелива и не брезглива. Мне не противно брать в руки