Темные воды. Лариса Васильева

охранники, дежурный врач из медпункта, опухший от вчерашнего застолья. Сидеть в пустом медпункте дачного поселка неимоверно скучно, а чем еще можно развлечься, не уходя с дежурства, – только водкой с начальником охраны… Пришли жители и гости соседних дач, все суетились, толкались, заглядывая в двери библиотеки, охали: «Допились…» Люба сквозь слезы подробно рассказывала всем о случившемся, несколько раз повторяя одно и то же: как приехали гости к хозяину, как они сидели в библиотеке, сколько выпили, как велели принести еще бутылку. Потом хозяин приказал ей убраться отсюда и до утра не показываться. Вьюшку она не трогала – в то время в камине еще было пламя, наоборот, подложила дровишек. А утром она пыталась разбудить их, почувствовала удушливый запах и открыла все двери и окна настежь. Все знали о грубости и хамстве хозяина, поэтому в словах кухарки никто не сомневался. О девочке Люба упомянула вскользь. Ей не хотелось о ней говорить, соседи и так знали о слабости Андреевича к молоденьким.

      Приехала милиция. Вьюшку, бутылки, стаканы на всякий случай забрали в лабораторию проверить на отпечатки и состав жидкости. Покойников увезли на вскрытие. Следователь, здоровый, крепкий мужик, подробно расспросил Любу о прошлом вечере, о гостях, запротоколировал каждое ее слово.

      – Да что вы плачете, он же ваш хозяин, не родственник?

      Она всхлипнула:

      – Так привыкла, столько лет здесь прожила… Говорил же мне Андреевич: «Следи за мной! Следи, чтоб не помер!» Не уследила…

      – Зачем следить? Чего он боялся? – насторожился следователь.

      – Да это я боялась, чтоб он не помер, сам на печень все жаловался, а все пил свой коньяк, каждый вечер с бутылкой… Я же его сколько раз просила: «Не пей, Андреевич, возраст-то уже какой! Что же ты делаешь со своей печенкой! Это молодым можно, а старикам-то уже грех столько пить!» А он и говорит: «Тебе, Любаня, без меня будет некуда деться, вот ты и следи за мной, чтоб я не помер… А то продадут наследнички мой Замок, и куда ты пойдешь? И мне без тебя уж никак, привык я к тебе… Так вместе тут и помрем с тобой».

      – Вам и в самом деле некуда идти? Вы же здесь работали, а жили где?

      – Да здесь и жила, к прежнему хозяину еще пришла, молодой совсем тогда еще была, так и осталась на всю жизнь… А родители мои как померли, брат продал наш дом. Так что теперь мне идти некуда… – она снова расплакалась.

      Следователь потерял к ней интерес: кухарке явно не было никакого смысла желать смерти хозяину. Он поднялся к Сашке, вошел без стука, шлепнул на стол свою папку.

      – Ну, рассказывай!

      – Что? – испугалась Сашка.

      – Что положено: фамилию, имя, отчество, кем доводятся погибшие, откуда, когда, насколько и зачем приехали. Да сядь, чего развалилась?

      – Я же болею…

      – А кухарка говорит, что вы вчера приехали, что же, тебя на носилках принесли?

      – Нет, мне сегодня плохо стало, когда узнала, что случилось, – Сашка села на кровати.

      – Какая нежная…

      Он записал все ее данные, причем ему сильно не понравилось, что она не знает, где жил отец, куда они, собственно, ехали и зачем