Золотой пергамент. Марина Клингенберг

развалился на второй койке, и весь его вид явно говорил о не совсем адекватном состоянии. На столе стояло две пустых кружки из-под горячей настойки, которые Артур оставил перед уходом.

      Артур с трудом подавил желание хлопнуть себя ладонью по лбу. Он совсем забыл о том, с кем имеет дело, и был уверен, что братья воспользуются напитком по назначению – то есть, будут пить маленькими глотками в течение всего дня, чтобы не замерзнуть в такую непогоду. Но, как видно, холод их стране тоже было неведом. Оставалось надеяться, что все выпил один Балиан и с маленьким Юаном не поделился… Впрочем, пожалуй, из этой ситуации можно было извлечь выгоду, пока Кристиан не вернулся.

      «Интересно, кстати, куда он запропастился», – подумал Артур, подходя к Балиану.

      – Эй! – громко произнес он.

      – Чего, – промямлил Балиан, не открывая глаз.

      – Что такое Градерон?

      – Градерон-то? – уточнил Балиан, все так же лежа с закрытыми глазами. Он не то хихикнул, не то икнул и, потянувшись, с донельзя усталым видом перевалился на бок. – Это город, где правит… Этот…

      – Кто?

      Балиан открыл глаза и жизнеутверждающим тоном проговорил:

      – Козел. Радаерхи… Рыдайе… Блин, спроси у Юана, – после этого он с чувством выполненного долга натянул на себя одеяло и отключился.

      Артур хотел растолкать его и добиться более содержательной информации, но тут за его спиной хлопнула дверь. Вернулся Кристиан.

      – Артур, – сказал он, улыбаясь, однако голос его звучал далеко не так миролюбиво, как обычно. – Есть разговор.

      Арес не без опаски переступил порог дома и вышел на улицу. Тучи недавно рассеялись, и на землю падали теплые солнечные лучи. Арес ненавидел их всем сердцем, но убедил себя в том, что чем быстрее привыкнет к ним, тем лучше. Он недоумевал – как воины Эндерглида умудряются сражаться в таких условиях? Стоит бросить взгляд на какую-нибудь металлическую поверхность, поймавшую блик – и ты почти слепой. Учитывая, что лезвие меча тоже попадает в категорию опасных предметов, дело может принять совсем плохой оборот. Но именно поэтому и следовало немного освоиться в непривычной среде. Ведь не исключено, что когда мироздание изменится, Руэдейрхи все-таки позволит в открытую напасть на Эндерглид. Арес, наслушавшись рассказов Юргена о Сигфриде и Роланде, невольно завидовал здешним. Вот же хорошо – захотел король повоевать, тут же позаботился о воплощении своего желания. Чего никак нельзя сказать о правителе Градерона. И вроде тот не питал к Эндерглиду ничего, кроме презрения – как и положено градеронцу, но за нападения на солнечную сторону время от времени карал.

      Арес, как и многие другие, совсем этого не понимал. Пока волею случая не стал свидетелем вынесения жестокого приговора за нападение на Врата Рассвета. Арес запомнил каждое слово из того разговора.

      – Вижу, ты не одобряешь моих действий, Арес? – сказал Руэдейрхи, когда провинившегося увели.

      Правитель Градерона, высокий, величественный и имеющий весьма странный,