Византийский узел. Александр Забусов

может быть, что-то существенное пропустил в речи князя.

      – Да-а, жаль. Так ты что, решил после случившегося, что пора дружину в седла сажать, и ко мне приехал? – донесся до ушей Анатолия голос князя.

      Монзырев посмотел в умные, цепкие глаза черниговского правителя.

      – Да нет, это только звоночек прозвучал, а еще ранее случился у меня серьезный разговор со знакомцем одним. Вот он-то мне и присоветовал по весне в поход идти.

      – И кто сей знакомец? – с усмешкой на устах, будто наперед зная ответ, спросил коронованный собеседник.

      – С Велесом я встречался.

      – Эх, любят тебя боги наши. Может, и не поверил бы тебе, боярин, если б волхв Святогор не поведал, в каких отношениях ты с этим богом. Говорит, друзья вы с ним.

      – Шутит. Кто я, а кто Велес. Просто приятели. Он мне помог, потом я ему, снова он, а затем я. Какая дружба, обычные приятельские отношения.

      – Ага, у меня Велес в приятелях не ходит. А боярин курский Вадим так тот прямо доносит, ты с Перуном знакомство свел. Так ведь? Молчишь, знать, правда.

      Во взгляде князя промелькнуло любопытство и вместе с тем, победные интонации, соответствующие невысказанному вслух вопросу: «Что, поймал я тебя, боярин?»

      – Ну свел, так что, на каждом углу об этом кричать?

      – А я, князь, за всю жизнь ни разу не удосужился того, о чем мой боярин даже говорить не желает.

      – Ну да, а еще Лада со мной шутку пошутила.

      – Это какую-такую шутку?

      – Да вот, боярыню мою мне сосватала.

      – Врешь! – с непосредственной простотой жителя деревенской глуши воскликнул князь.

      – Клянусь. – Монзырев еле сдержался от желания подтвердить правдивость своих слов отмашкой православного креста. Князь мог бы и не понять такого жеста со стороны родового боярина кривичей.

      – Да-а, любят тебя боги. Ну и чего там тебе Велес насоветовал?

      – Не посоветовал, прямо сказал. Иди, говорит, по весне, со Святославом в поход. Вот я к тебе и привел дружину.

      – Так я не Святослав.

      Толик хмыкнул. Уже серьезным взглядом зыркнул в лицо венценосного шутника.

      – Я это знаю, но ты мой князь. Я что, через твою голову прыгать буду? Ты начальник, вот и решай, а уж если не пустишь, останусь. Сам с богами разбирайся, почему не пустил.

      – Слова-то какие мудреные говоришь, я таких и не знаю. Опять же, странный ты человек, боярин, я других бояр в бараний рог скрутить могу, а с тобой как-то не получается. Мы тут вдвоем, могу и прямо сказать. Ты вроде и племени другого, и боярин поместный, захудалый, и на земле моей сидишь, а говорим вот с тобой на равных, как два вотчинных князя. И ты этому не удивлен, и я ничего поделать не могу. Вот почему так?

      – А что тут непонятного, если уж напрямую разговор пошел, прости, конечно, но я, в отличие от твоих бобиков, задницу тебе не лижу и лизать не собираюсь. У тебя дружина для защиты княжества, и у меня для того же. И ты знаешь, что, в отличие от некоторых твоих, я тебе завсегда плечо помощи подставлю и серебра-злата, земель дареных