Парадайс на Парадайзе. Ева Финова

на полу в позе отжимания, перед все еще открытым входом в свою спальню. Да и замок, кстати, был по-прежнему обесточен. Ну, ничего, перед завтраком у меня найдется пара минут, чтобы… Или все-таки не стоит трогать?

      Ответ на мои мысли прозвучал за спиной, сказанный этаким низким баритоном:

      – Я сам займусь дверью.

      Хотя нет, голос моего второго соседа можно было бы смело назвать басом, если бы не пара высоких ноток в последних гласных. Что действительно привело меня в недоумение. Развернувшись, я непроизвольно попросила:

      – А произнеси, пожалуйста, «айкуйая»? Но только медленно и по слогам. – Стандартная процедура, отработанная моим звукопродом, по определению чистоты голоса. Обычно такое количество гласных, стоящих рядом с «йод», могут пропеть лишь люди или долговязые игнарцы. Те вообще на своем языке говорят почти одними гласными.

      Но кто я такая, чтобы этот угрюмый, однако по-прежнему о-очень симпатичный индивид меня послушал и подчинился?

      – Еще чего, – только и буркнул он в ответ, а затем подошел к распластанному на полу блондинчику и пнул его в пятку со словами: – Подъем, завтрак на столе.

      Услышав про еду, я тут же невольно облизнулась и поспешила в кухонный бокс попытать счастья. Вдруг и для меня принесли? Но, увы, на барной стойке из прозрачного стеклопластика стоял лишь один поднос. Эх, неужели придется идти в фуд-зону этой огромной курортной махины?

      Однако не успела я толком расстроиться из-за предстоящей прогулки, как вновь услышала за спиной голос. В этот раз драматический тенор солдафона Лорджина:

      – Уступаю даме.

      И, кажется, я даже расслышала в его фразе обольщающие нотки. На съемочной площадке в окружении своих людей я бы ему высказала за такое фривольное поведение. Сейчас же решила не спорить и просто сдержано поблагодарила:

      – Спасибо.

      Затем действительно приступила к трапезе. С предвкушением подняла крышку и… Увидела там стандартный набор углеводов и белков для самого типичного солдафона, а главное – очень калорийный. Если в деталях, то передо мной предстали: кусок жареного мяса, промасленная парная яичница с оранжевыми, почти красными желтками (птица, их произведшая, несомненно, была какой-то мутагенной), салат овощной, но под жирным белковым соусом и много-много прессованного хлеба.

      – Я думаю, Лола такое есть не будет, – сказал второй сосед, который в следующий миг вошел в комнату, потеснив застывшего в проходе Стрейка.

      Глядя прямо мне в глаза со спокойным и даже каким-то пресным выражением лица, брюнет обнадежил:

      – Для тебя я принес женский спецбокс-завтрак. Он в хладогентном шкафу.

      «Что? Неужели правда?» – удивленно подумала я, поднявшись со стула.

      И как ни в чем не бывало отправилась шарить по белым глянцевым фасадам кухонных модулей в поисках хладогентного. И даже не поблагодарила. А вообще, чем такая, по его словам, «глупая» девушка, как я, заслужила такую заботливость?

      Задавшись