Наизнанку. Александр Райн

чтобы сбросить футбольный мяч.

      – Пап, ну сколько можно? Тебе 70, а не 14, – причитала дочь, глядя на то, как старик натягивает гетры и меняет футболку с надписью «Iron Maiden» на футбольную форму Барселоны.

      – Вот именно! Я старше этих сосунков, а значит, опытнее. Моя команда всегда побеждает!

      – Ну почему ты просто не можешь сесть перед телевизором и смотреть передачи про здоровье и политику?

      – Про здоровье это ты мужу своему посоветуй посмотреть, он с дивана уже третий день встать не может. Несмотря на то, что питается одними энергетиками и куриными крыльями. По всем законам физики он уже должен был взлететь!

      – Я всё слышу! – раздался крик из зала.

      – Хорошо хоть слышит, я как-то решил посмотреть с ним эту чушь, где все орут и выясняют, у кого санкции длиннее, так мне из Перми друг позвонил, попросил телевизор потише сделать.

      – Ну ты хотя бы одень свой собачий пояс!

      – Пацаны не поймут! Псом кличить будут!

      – Так, я не поняла, это у тебя сигареты в гетрах?

      – Не-е-е, это поролоновый амортизатор, чтобы ноги мячом не отбить.

      – А ну покажи!

      Дед закатал гетры и наружу показался ряд сигаретных фильтров.

      – Я же говорю, амортизатор.

      – Ты что, от рака лёгких умереть хочешь?

      – Да это не мои! Вадян с первого подъезда просил у себя подержать, а то его мамка гулять не выпустит!

      – Ты таблетки пил?

      – Нет, у меня от них волосы выпадают.

      – Так ты же лысый!

      – А я о чем тебе говорю!

      – Чтоб я тебя в нападении не видела! Стой на воротах!

      – Что-то я не помню, чтобы Месси на воротах стоял! – показал дед на фамилию, написанную у него сзади на футболке.

      – Да плевать мне, где твой Месси стоит, на его зарплату можно биопротезы поставить, и все органы поменять, а на твою пенсию поменяешь только батарейки в тонометре и фильтр в чайнике.

      Деда Паша фыркнул, а затем залез на стул и стал рыться в антресоли в поисках вратарских перчаток.

      – И чтоб никаких кошек и собак домой не тащил! – строго сказала Даша, скрестив руки на груди.

      – Между прочим, дворовые псы – самые преданные! – обиженно заявил деда Паша и принялся натягивать бутсы.

      – У нас же есть Костик, почему ты с ним не гуляешь? – показала она на чихуахуа, дрожавшего на стуле и не знавшего, как оттуда спуститься.

      – Чтоб его опять голуби утащили?!

      Даша закатила глаза.

      – И чтобы дома не позднее десяти! – строго сказала дочь, расчехляя тот самый прибор для измерения давления.

      – Так сейчас же лето! Каникулы!

      – У тебя круглый год каникулы, ты что, забыл?

      – Так это у меня, а у пацанов-то школа! С кем я буду потом в футбол гонять и на рыбалку ходить? А костры жечь? В десять часов самое интересное начинается, мы шалаш за дорогой построили и в казаков-разбойников в сумерках – самое оно играть!

      – Позвони своим ровесникам. Встреться с ними. На рыбалку сходите.

      Дед махнул рукой, а вторую подал для измерения давления.

      – С этими пердунами каши не сваришь! Они в своих «Одноклассниках» целыми днями ноют, как прекрасно было 200 лет назад, и водку валидолом запивают. С таким на речку пойдешь – лопату брать придется.

      – Червяков копать?

      – Скорее – кормить!

      Тут деда Паша словил подзатыльник за свой черный юмор и был выслан за дверь.

      – Пап, давай там аккуратнее, я ведь волнуюсь!

      – А ты, дочь, не волнуйся, состаришься рано. Я тебе, между прочим, год назад велосипед подарил, а ты его на балкон убрала.

      – Ой, пап, не до велосипедов мне. Работа и…

      – Да-да, не волк, знаю. Ладно, побежал я, а то там уже разводят, наверно…

      Дочь смотрела на убегающего по лестнице старика и не могла поверить, что пять лет назад врачи дали ему срок два месяца. В её ушах до сих пор стоят его слова: «Пока с Кипеловым не спою, хрен вы меня похороните».

      Чудодейственная программа

      Настрой у Тани был не ахти с самого утра. Виной был внезапно разбитый фарфоровый чайник, который она очень любила. Но больше всего обидно было оттого, что разбит он был о голову Гриши, наставившего Тане рога.

      – Почему рога-то? Их же только мужикам наставляют, – интересовалась она со слезами на глазах у Любы, своей подружки по офису.

      – Ну, а нам тогда что наставляют? – спрашивала Люба ртом набитым кексами, от которых по всему столу валялись крошки. – Не знаю, может, хвосты?

      – Чушь какая-то, – теперь уже Люба хлюпала холодным кофе, который заварила ещё полчаса назад и благополучно про него забыла.

      Таня тяжело вздыхала и без конца запускала руку в ящик стола, чтобы достать оттуда