Я иду по мокрым травам…. Эдуард Асадов

смолкнув, погасла цветная вьюга

      И скрылось видение за окном.

      И только горит на столе моем

      Пунцовая роза – подарок друга.

      Горит, на взволнованный лад настроив,

      Все мелкое прочь из души гоня,

      Как отблеск торжественного огня,

      Навечно зажженного в честь героев!

1972

      О славе Родины

      Нашим недругам

      Сколько раз над моей страною

      Била черным крылом война.

      Но Россия всегда сильна,

      Лишь крепчала от боя к бою!

      Ну, а если ни злом, ни горем

      Не сломить ее и не взять,

      То нельзя ли в лукавом споре

      Изнутри ее «ковырять»?

      И решили: – Побольше наглости!

      Для таких, кто на слякоть падки,

      Подливайте фальшивой жалости,

      Оглупляйте ее порядки.

      Ну а главное, ну а главное

      (Разве подлость не путь к успеху?!),

      На святое ее и славное —

      Больше яда и больше смеха!

      Пусть глупцы надорвут животики,

      Плюнув в лица себе же сами!

      И ползут по стране ужами

      Пошловатые анекдотики.

      До чего же выходит здорово,

      Не история, а игра:

      Анекдотики про Суворова,

      Про указы царя Петра.

      Тарахтит суесловье праздное

      И роняет с гнилым смешком

      То о Пушкине штучки разные,

      То скабрезы о Льве Толстом.

      И, решив, что былое пройдено,

      Нынче так уже разошлись,

      Что дошли до героев Родины,

      До Чапаева добрались.

      Будто был боевой начдив,

      Даже молвить-то странно, жаден.

      Неразумен-то и нескладен,

      И, смешнее того, – труслив.

      Это он-то – храбрец и умница!

      (Ах ты, подлый вороний грай!)

      Это гордость-то революции!

      Это светлый-то наш Чапай!

      И не странно ль: о славе Родины

      Не смолкает визгливый бред,

      А о Фордах иль, скажем, Морганах

      Анекдотов как будто нет…

      Впрочем, сколько вы там ни воете

      И ни ржете исподтишка,

      Вы ж мизинца его не стоите,

      Даже просто его плевка!

      Что от вас на земле останется?

      Даже пыли и то не будет!

      А ему будут зори кланяться!

      А его будут помнить люди!

      И в грядущее, в мир просторный

      Будет вечно, сражая зло,

      Мчаться вихрем он в бурке черной

      С острой шашкою наголо!

1974

      «То ли с укором, то ли с сожаленьем…»

      То ли с укором, то ли с сожаленьем

      Звучит твоя задумчивая речь.

      Неужто впрямь не смог я уберечь

      Себя когда-то в боевых сраженьях?

      Мог или нет – да разве в этом дело?!

      Ведь в час, когда я подымался в бой,

      Я чувствовал все время за спиной

      Мою страну, что на меня глядела.

      И где бы мне беда ни угрожала —

      Не уступал ни смерти, ни огню.

      Ведь