Тот, кто не умеет прощать. Марина Серова

Назовешь его имя и фамилию?

      Настя на несколько секунд задумалась.

      – Имя – Борис, это я точно запомнила… А фамилия… не помню, чтобы папа ее произносил, – расстроенно закончила Настя.

      – Ну что ж, это уже кое-что, – подбодрила я девушку.

      У меня возник шанс обрадовать следователя Волкова.

      Я вышла из машины, подошла к крыльцу РОВД и закурила.

      Мой расчет отказался верным, меньше чем через минуту из фойе вышел Олег Романович собственной персоной. Видимо, пронаблюдал в окно, как я сажусь в машину, и пошел ни к какому ни начальству, а утолять никотиновый голод.

      Я помахала ему, расплывшись в лучезарной улыбке.

      Волков обреченно прошествовал в мою сторону.

      – Как хорошо, что я вас застала, Олег Романович! – Я положила руку ему на локоть. – Мне от вас еще одна услуга нужна. Небольшая.

      – Да я вроде… уже, чем мог…

      – Да-да, но вот еще какое дело. Мне нужно переговорить с Борисом – адвокатом Андрея Анатольевича. Завещание уже огласили наверняка?

      Следователь растерянно пожевал губами, потом промямлил:

      – Это конфиденциальная информация, я не могу…

      – Прекрасно можете, Олег Романович. – Я приблизила к нему лицо, так что со стороны можно было подумать, что мы собираемся поцеловаться.

      Бедняга слегка отклонился, но не мог же он отбиваться от меня в присутствии дымящих на крыльце коллег, которые уже и так с интересом поглядывали в нашу сторону.

      – Олег, я все равно добуду его контакты, вы же понимаете! Просто с вашей помощью будет быстрее. А вы же согласились мне помогать, правда?

      Через минуту я уже трогала с места свою машину, направляясь в адвокатско-нотариальный офис, расположенный за несколько кварталов от здания РОВД. Попутно я созванивалась с поверенным Андрея Павлова, чтобы договориться о встрече.

      Борис Львович Белорецкий оказался импозантным мужчиной лет пятидесяти пяти. Мне повезло – наступало время обеда, и мы вместе отправились на бизнес-ланч в соседнее кафе. Повезло еще и в том, что у нас с ним нашлось несколько общих хороших знакомых, и моя репутация была адвокату неплохо известна. Поэтому на контакт он пошел легко, чего никак нельзя было сказать о следователе Волкове. Там даже авторитет начальства с трудом помогал. Уж очень осторожничал Олег Романович, боялся, видимо, теплое местечко потерять. В госорганах оно так – нужно ухо востро держать.

      Борис Львович поведал мне много интересного:

      – Я с Андреем давно знаком, это был очень хороший человек. Совершенно не вписывался в образ «нового русского» из девяностых. Воспитанный, уравновешенный, можно сказать, интеллигентный.

      Говоря это, Белорецкий внимательно посмотрел на меня поверх очков.

      Взгляд был пристальный и абсолютно бесстрастный.

      Признаться, под этим взглядом я почувствовала себя несколько неуютно, словно под снайперским прицелом. Хотя вполне возможно, что сам адвокат и не подозревал о подобном эффекте собственной манеры смотреть на своего собеседника. Этот взгляд выработался