Стеклянный омут. Наталья Калинина

хороня в себе и крики, и бледное Валюшкино лицо с написанными на нем мольбой и отчаянием, Степанида и проснулась.

      – Страсти-то какие, – прошептала она, прижимая ладошку к груди, где часто-часто колотилось сердце. – Валька, спишь ты? Мне страсти какие приснились! Послушай-ка…

      Она прислушалась к тишине, стараясь различить дыхание сестренки. Но, наполнившись нехорошим предчувствием, встала с постели и подошла к лавке, на которой спала Валентина.

      – Валька? Спишь али…

      И осеклась, когда ее руки вместо теплого плеча сестры коснулись колючей шершавости «солдатского» одеяла, натянутого на подушку.

      – Валька, ты где?..

      Степанида рывком откинула одеяло и убедилась, что в кровати никого нет.

      Сердце заходило туда-сюда, будто маятник, от страха: а ведь сон-то ей в руку приснился. Вальке-то очень хотелось узнать, Хозяйку ли они видели днем или простого лебедя. Припомнила, что старики говорили, что Хозяйку можно увидеть ночью. Вдруг сестра и правда побежала к озеру? Страх-то какой… этот сон. Не мешкая, Степанида натянула на себя платье, не разбирая в темноте, правильно ли его надевает. На цыпочках прошла по скрипучим половицам и, выскочив во двор, что есть мочи припустила бегом. Успеть бы, успеть бы спасти Вальку. Ой, чует сердце, быть беде.

      Сбивая ноги, один раз чуть не скатившись со склона, она сбежала с крутого берега к воде и, сложив ладони рупором, закричала:

      – Валька, ты туточки?!

      Где-то в лесу откликнулась потревоженная ее криком птица, но ничто более не нарушило тишину. Озеро казалось безмятежным, спящим. Обманчиво спокойным. Стеша приподняла подол юбки и зашла в воду по колено. Икры обожгло холодом, и это немного отрезвило девочку. А вдруг младшая сестра просто вышла ночью во двор по нужде? А она, заполошная, надумала себе всяких страстей. Ну а как тут не надумать, если приснилось такое!

      – Валька? – без всякой надежды, уже успокаиваясь, покликала еще Степанида.

      И вдруг ей послышался какой-то шум. И будто тоненький Валин голосок позвал:

      – Стеш… Стеш…

      Голос шел откуда-то со стороны. Степанида повернулась и пошла по воде туда, откуда, как ей показалось, раздался зов. Подумалось, что Валентина кличет ее из воды. Вот же негодная, и чего она ослушалась? Отругает, ох как отругает ее потом Степанида!

      Неожиданно вдали появилось легкое мерцающее свечение и стало неторопливо приближаться с середины озера к берегу. Оно медленно плыло на Степаниду. И девочка, завороженная этим зрелищем, не заметила, как пошла навстречу. Она не чувствовала ни холода, ни того, что вода уже поднимается выше колен, ноги вязнут в иле, и икры опутывают стебли растений. А может, это чьи-то пальцы трогают ее за ноги? Очнулась она от испуганного оклика, раздавшегося за ее спиной:

      – Стешка? Стешка, ты это? Куда ты?

      Оглянувшись, она увидела, как по склону торопливо к воде спускается худенькая фигурка и машет ей руками.

      – Стешка,