ТАСС не уполномочен заявить…. Александра Стрельникова

букет алых роз.

      – Ой, погоди, – она высвободилась из объятий своего кавалера и подошла к столу, на котором стояла ваза с цветами.

      Взяв две розы, она вернулась, и присев на тахту, стала обрывать лепестки на одной из них, осыпая ими своего умопомрачительного принца.

      Михаил подхватил второю розу и стал делать то же самое.

      – Поразительно, – прошептал он, – как мы всё время звучим в унисон. – Я ведь сам только – только подумал о цветах на постели, а ты…

      – Вот такая я девушка, – произнесла самодовольно Лариса, комфортно устраиваясь на шелковых подушках и подставляя свое тело дождю из алых лепестков и поцелуев.

      Михаил растер на ее плече сразу несколько лепестков, которые тут же заполнили воздушное пространство ароматом свежевыжатого розового масла.

      – Ты просто какой-то уникальный музыкальный инструмент…

      – Интересно, какой? – томно и кокетливо спросила Лариса.

      Михаил лишь на секунду замолчал.

      – Ты – скрипка, какая-то невозможно изящная скрипочка…

      – Ну, меньше, чем на Страдивари, я не согласна.

      – Ты больше, потому что ты – бесценна…

      И про себя Лариса подумала: «Это надо же, какие сравнения находит, как плетет ажур словесов… Это ж как выдержать то ли такую муку… то ли такую радость. Какое счастье на меня свалилось».

      А вслух, вся томная такая, сказала, как бы, между прочим:

      – Скрипочка, на которой ты бы хотел играть свои прелюдии и фуги?

      – Лорик, ты прелесть! – захлебнулся в восторге Михаил. – Как думаешь, сегодняшнюю прелюдию мы уже отыграли? – спросил мужчина с надеждой в голосе и заглядывая предмету своего обожания в глаза.

      «Он еще спрашивает! – сомкнув веки и блаженствуя от не встречавшейся ей доселе мужской тактичности, подумала женщина. – Но, ведь, нельзя же сейчас так просто взять и примитивно брякнуть «да»! И попросить его перейти к апофеозу. Ведь сегодня явно не ее соло. Хотя, явно праздник души и именины сердца. А может, и именины тела? Если такое, вообще, бывает. По-моему, бывает», – такие мысли роились в чуть затуманенном сознании Ларисы.

      Но вслух она ответила по-женски хитро и комплиментарно, оставляя последнее слово за «солистом».

      – А я больше всего боялась, чтобы моя скрипочка не детонировала и не звучала в диссонансе рядом с таким виртуозом, – сказала Лариса, вдруг поняв, что, пожалуй, выдала уже все, известные ей, музыкальные термины за сегодняшний вечер.

      При этих словах женщина красиво и безвольно откинула на подушки свои руки, зная, что при последующем его поцелуе или комплименте, она крепко сожмет его в своих объятиях и… уже не отпустит. Ни за что. Должен же он, наконец, понять, такой отзывчивый и чуткий.

      – Какие диссонансы, когда весь вечер я утопаю в роскоши гармонии, царица…

      И моментально две маленьких, но цепких женских ручки сомкнулись за его спиной, и нежный голос тихо прошептал всего одно лишь слово: «Мишель…»

      Но как прошептал,… Кто б не уловил в его