Сирийский пленник. Сергей Самаров

теперь давайте вернемся к вашему разговору с генералом Сухелем. Насколько мне известно, он вам запретил участие в боевых действиях.

      – Да, первоначально генерал желал сберечь меня для создания нескольких групп по примеру первой. Поэтому он хотел, чтобы я не ходил в атаку на вражеские позиции и не принимал участия в диверсионных операциях.

      – Вот именно. Он запретил вам.

      Эти слова полковника прозвучали как обвинение. Но если это именно оно и было, то из-за такой мелочи Россомахов просто не угодил бы под стражу.

      Однако Виктор Васильевич пошел на принцип, не пожелал уступать даже в такой мелочи и заявил:

      – Он только предложил, а не запретил. На что я ответил, что мне следует провести операцию с первой группой, чтобы убедиться в правильности своей системы обучения. Генерал тогда ничего не ответил, повернулся и ушел вместе с сопровождающими. Я принял его молчание за знак согласия, поскольку возражений на мое предложение не последовало.

      – Его советники, однако, были другого мнения. Им положено слышать даже то, что не было сказано. Ну да ладно. А дальше что было?

      – Дальше я обратился в разведотдел дивизии и попросил разработать для группы задание для проверки ее боеспособности. Но не какое-то учебное, которое проводится в собственных тылах, а настоящее, боевое.

      – При этом вы сказали, что генерал Сухель в курсе ваших намерений?

      – Так точно. Я же говорил о них генералу, и он не возразил.

      – Ладно. И что разведотдел?

      – Там была разработана операция по уничтожению бандитского отряда вместе с эмиром.

      – Сколько человек было в вашей группе?

      – Сорок восемь бойцов. А бандитов, против которых мы шли, было в три раза больше. Однако мы нисколько не сомневались в том, что с заданием справимся.

      – Да. В результате вашей атаки живыми вернулись только восемь бойцов, двадцать один погиб, а девятнадцать попали в плен. Хотя потом пятеро из них бежали.

      – Шестеро бежали. Я шестой.

      – То есть сорок восемь, это вместе с вами?

      – Так точно. В плену остались только тринадцать бойцов.

      – Пусть так. Что же произошло? Давайте по порядку. С самого начала ваших действий.

      – Произошло то, что мы нарвались на предательство. Как иначе можно объяснить, что вместо ста двадцати джихадистов нас поджидали пятьсот отборных бойцов, плюс к тому три десятка снайперов? Несмотря на это, мы уложили на месте полторы сотни, в ходе рукопашной схватки. Но это было только продолжением предательства. Сначала мы нарвались на минное поле там, где его быть не должно было. В тылах банды, откуда мы на нее и наступали.

      – Минные поля, насколько мне известно, занимают всю нейтральную полосу, разделяющую правительственную армию с войсками террористов.

      – По замыслу разведотдела штаба дивизии для проведения операции было задействовано двадцать «Змеев Горынычей». Вы, наверное, не знаете, что так мы называем установки разминирования