Танцы с бубнами. Дарья Калинина

словами приветствовал ее дядя Петя. – Ветерок твой, пока его чистили, из денника выбрался, нашел припрятанный у меня мешок с зерном и обожрался настолько, что теперь худо ему.

      Из всего услышанного Леля выделила лишь главное:

      – Мой Ветерок заболел! Что с ним? Где он?

      – Во дворе. Пучит его!

      Ветерок и впрямь выглядел неважно, но раскаиваться в содеянном не собирался. Сумел бы, съел бы в два раза больше, вот что было написано на его морде.

      – Ты его поводи по кругу, глядишь и отпустит. Колики у него. Еще бы, столько зерна сожрать за раз! Считай, целое ведро умял в одну харю! Как не лопнул еще!

      После прогулки Ветерку стало лучше. Он повеселел, начал приплясывать, то и дело дергая повод из рук хозяйки. Приглашал подурачиться.

      Дядя Петя ждал их. Он тоже обрадовался, что все обошлось.

      И сказал:

      – Ну и проглот же он у тебя, Ольга! Как ты еще не разорилась на его кормежке?

      – А ты мои деньги не считай, дядя Петя, – смеясь, ответила ему Леля.

      Так они втроем стояли и радовались, что все обошлось, как вдруг откуда ни возьмись перед носом Ветерка пролетела бабочка. Это была необычная, пестро окрашенная бабочка, да еще таких гигантских размеров, каких Леля прежде в глаза не видывала.

      Ветерок ничего похожего не встречал и подавно. И разумеется, он немедленно вообразил, что это неведомая и оттого еще более жуткая опасность. Рванул в сторону, захрипел и начал крутиться на месте.

      Леля повисла на поводе, стремясь удержать лошадь. Она не отпускала повод, хотя и чувствовала, как левую руку пронзила острая боль. Что-то было не в порядке. И когда Ветерок немного успокоился и позволил завести себя под крышу, Леля рассмотрела руку.

      Зрелище было неутешительное. Указательный палец торчал в сторону под таким углом, под каким ни один нормальный палец расти не может.

      Даже дядя Петя, который все болячки лечил одним средством – чудодейственными капельками, а по сути, водкой на травах, и тот признал:

      – К врачу тебе надо.

      Врач палец вправил, но заявил, что Леле крупно повезло. Еще чуть-чуть – и пальца она лишилась бы.

      Приехавший за ней в больницу Серега был мрачен и насуплен.

      И, садясь в машину, выругался:

      – Проклятая скотина!

      – Не говори так! – немедленно кинулась Леля на защиту своего Ветерка. – Он не виноват! Он просто испугался!

      – Ага! Как же! Испугаешь такого! Он сам кого хочешь испугает. Мразь! Убить его мало!

      – Не смей так говорить! – встревожилась Леля. – Он же просто животное. Он не понимает, что делает.

      – Что животное – это точно! Хряк! Кабан! Жирная свинья! Вот кто он такой! Только все он прекрасно понимает!

      – И вовсе мой Ветерок не жирный! – обиделась Леля. – Просто у него конституция такая тяжелая. Я тебе об этом уже говорила.

      Сергей взглянул на нее с удивлением.

      – Да при чем тут твой Ветерок? Это мой начальник – жирная свинья. Скотина и животное!

      И