Те, кто выжил. Александр Тамоников

сказать?

      – Скажи: мол, после половодья в овраге на мелководье задыхалась. Ты обратился ко мне, я разрешил ее выловить и отвезти в детдом. Не поверят, пусть звонят мне!

      – Ясно!

      – А ясно – работай! Я тут отираться не собираюсь, в деревню пойду, но все твои движения проверю. И не дай тебе господь что-то сделать не так! Пожалеешь!

      – Да ладно, что я, дурак? Раз договорились, сделаю все как надо.

      – Вот и хорошо! А что у нас сегодня за день недели?

      Володин тихо проговорил:

      – Пятница.

      – Точно, пятница! А значит, высокие должностные лица области и района прикатят на свою поляну завтра, так?

      – Так.

      – Ладненько. Завтра мы с ними там и встретимся.

      Володин испуганно произнес:

      – Я не пойду туда!

      – А кто тебя спросит? И еще, Карась, не хочешь больших проблем – о нашей беседе никому ни слова, даже жене собственной, я не говорю уже о племяннике!

      – Так, само собой. Я не враг себе.

      – Надеюсь. Но не стой, не стой. Ныряй в катер – и пошел снимать сети!

      – Сам же задержал.

      – Теперь не держу. Работай спокойно.

      И, развернувшись, Николай поднялся по обрыву на поле, лежащее между рекой и деревней.

      Подходя к деревне, Колян обернулся. От реки вертикально вверх, погода стояла безветренная, поднимался столб ядовитого желтого дыма. Карасик жег сети. Николай улыбнулся: вот так-то лучше будет!

      Глава третья

      Северный Кавказ. Отряд в количестве шестидесяти боевиков, ведомых полевым командиром Мухтаром Гейдаровым, или Черкесом, выйдя из ущелья, по дну которого проходила граница России с Грузией, остановился на привал. Наемники устали и, как только поступил приказ, разбрелись по ущелью, в поисках подходящих мест для отдыха. Черкес же подозвал к себе проводника-грузина:

      – Шота, ты уверен в том, что вывел отряд в нужное место? На карте проход обозначен левее километров в пять! Как тут мы преодолеем Большой хребет?

      Главарь банды указал на заснеженный, уходящий вершинами в облака, кажущийся неприступным заснеженный перевал.

      – Твоя карта, Черкес, устарела! Там, где на бумаге обозначен проход, уже месяца три, как русскими оборудован горный блокпост, он наглухо перекрывает проход. Там не то что твоими шестью десятками бойцов, а и полноценным батальоном не пройти!

      Черкес вновь указал на заснеженный перевал:

      – А тут пройти?

      – Через хребет – нет! Но мы и не пойдем на него. Поднимемся до трещины, чуть выше рощи. Видишь эту трещину?

      – Трещину вижу, но не вижу, каким образом она может помочь нам.

      Грузин достал трубку и кисет.

      – В самом начале трещины – узкий вход в пещеру, которая пробивает перевал насквозь, естественным тоннелем.

      Черкес недоверчиво взглянул на проводника:

      – И русские не знают о нем?

      – Знают, но у них здесь недостаточно сил для блокирования всей границы. Сам видишь, мы спокойно вышли к территории России и не встретили ни погранцов, ни десантников. Они присутствуют, но западнее