Пиранези. Сюзанна Кларк

Да. Верно. Виноват.

      – Все в порядке. Нет ничего естественней любопытства. – Он положил свое блестящее устройство на Пустой Пьедестал и сказал: – Сядь.

      Я сел на Плиты, скрестил ноги и стал ждать вопросов.

      – Удобно? Отлично. Теперь скажи мне. Что ты помнишь?

      – Что я помню? – в растерянности переспросил я.

      – Да.

      – Вопрос чересчур общий, – сказал я.

      – И все же попробуй на него ответить.

      – Что ж. Полагаю, ответ: все. Я помню все.

      – Довольно смелое утверждение. Ты уверен?

      – Уверен.

      – Приведи примеры того, что ты помнишь.

      – Допустим, – сказал я, – ты назовешь какой-нибудь Зал во многих днях пути отсюда. Если я там бывал, то сразу отвечу, как туда добраться. Перечислю все Залы, через которые предстоит идти. Опишу примечательные Статуи по его Стенам и сумею довольно точно указать их местоположение: у какой Стены они стоят, северной, южной, восточной или западной, и на каком от нее расстоянии. Смогу также назвать…

      – А как насчет Шарф-бери? – спросил Другой.

      – Мм… Что?

      – Шарф-бери. Ты помнишь Шарф-бери?

      – Нет… я… Шарф-бери?

      – Да.

      – Не понимаю.

      Я ждал объяснений, но Другой только молча за мной наблюдал. Я видел, что вопрос чрезвычайно важен для его исследования, однако понятия не имел, какого ответа он от меня ждет.

      – Шарф-бери не слово, – сказал я наконец. – Оно ничего не значит. Ничто в Мире не соответствует такому сочетанию звуков.

      Другой по-прежнему молчал и все так же пристально смотрел на меня. Я беспокойно заглянул ему в лицо.

      Вдруг меня осенило, я воскликнул:

      – О! Я понял, что ты делаешь! – и засмеялся.

      – И что же я делаю? – с улыбкой спросил Другой.

      – Тебе надо проверить, правду ли я говорю. Я только что сказал, что могу описать путь в любой Зал, до которого когда-либо доходил. Однако ты не можешь проверить истинность моего утверждения. Например, если бы я описал, как идти до Девяносто шестого северного Зала, ты не мог бы определить, все ли я верно говорю, поскольку сам ты там не бывал. Поэтому ты задал мне вопрос с бессмысленным словом – Шарф-бери. Ты очень умно выбрал слово, похожее на имя какого-то места – такого холодного, что, идя туда, надо брать шарф. Если бы я сказал, что помню Шарф-бери, и описал, как туда идти, ты бы догадался, что я вру. Ты бы знал, что я просто хвастаюсь. Это был проверочный вопрос.

      – Именно так, – сказал он. – Именно для того я и спросил.

      Мы оба рассмеялись.

      – У тебя есть еще вопросы? – спросил я.

      – Нет. Больше никаких.

      Другой повернулся, чтобы внести данные в свое блестящее устройство, но что-то в моем лице привлекло его внимание, и он удивленно на меня уставился.

      – В чем дело? – спросил я.

      – Что с твоими очками?

      – С моими очками?

      – Да. Они выглядят как-то… странно.

      – В каком смысле?

      – Дужки много раз обернуты какими-то полосками, – сказал он. – И концы полосок свисают.

      – А! –