Человечество и Технос: философия коэволюции. Владимир Кутырев

не движение в дурную бесконечность, а служат сущему и Бытию.

      Однако вместо обсуждения путей и методов реализации идеи устойчивого развития как динамического консерватизма в каждой стране и в масштабах мира, в теоретической сфере начались бесконечные дискуссии о том, что понимать под «устойчивым развитием», выдвигаться десятки, сотни интерпретаций, вплоть до откровенной лингвистической казуистики, запутывающих его главный смысл. Который, в сущности, управленческо-экологический: как приводить развитие, открываемые им новые возможности изменений окружающей среды, к жизни и мере человека. Об этом, странно, но факт, думали и спорили меньше всего. Наконец, утомившись от праздномыслия, идею устойчивости как сохранения условий жизни человека в процессе их изменений («Изменяясь, оставаться собой» – предлагает одна умная реклама, но, к сожалению, только одежды, а не мира), выдвинутую в качестве последней надежды на выживание, стали, с одной стороны, забывать, а с другой, использовать в извращенном виде. Устойчивость развития сделали синонимом непрерывного роста и начали трактовать в плане его еще большего ускорения. Страны, области, районы, графства и кантоны принимают программы «устойчивого развития», имея в виду обязательное наращивание объемов производства и уровней потребления. Чтобы было везде «как в развитых странах», которые лопаются от переизбытка производимого, мучительно, ради моды или просто хулигански выдумывая новые потребности, не зная, кому и куда все продать, или выбросить, не говоря уже о колоссальных расходах на вооружение, а о разоружении перестали даже вспоминать. Главную глобальную мудрость мира сего можно выразить в трех идеалах: 1) чтобы все изменялось-обновлялось, 2) продавалось-потреблялось, 3) как можно быстрее и больше.

      В ходе и результате такой деятельности, не отказываясь открыто, принятую всем миром задачу поддержания существования того, что развивается (природы, общества, человека) также всем миром запутывают, а фактически отбросили. Извратили «до наоборот» и хоронят, притом недостойно, не попрощавшись. Тайно от самих себя. Боятся понимания, что произошла (произвели!) подмену смысла понятия и самой сути того, о чем шла речь, когда принималась Декларация устойчивого развития. Заняты (само)обманом. Вместо заботы об устойчивости, т.е. сохранении человека, природы, общества стоит всеобщий, глобальный гвалт и оглушительный крик о развитии как замене всего без разбора – новым. Заботы о внедрении нового. Почти любого, с минимальным или вообще «без» размышлений о последствиях, даже ближайших. Крик об «инновационизме», о четвертой технологической революции, когда человека во всех сферах заменят автоматы. И никакого осознания, что это принципиально разное мировоззрение, прямо противоположные, отрицающие друг друга подходы. Никакой проблемы, никакого противоречия между устойчивостью и новационизмом не видят. Поистине, слепые вожди слепых, идут с широко закрытыми глазами. Деятельность Римского клуба и провозглашенная в 1992 году