Спасти Кремль. Елена Ленковская

странный «исторический» сон, – подумала она. – Что-ли я с головой укрылась?

      Постепенно обнаружилось, что Лушины лопатки упираются в стену, а нос – в тяжёлую пыльную портьеру.

      Разговор с той стороны портьеры продолжался. Луша догадалась, что говорят на другом языке. Как ни странно, она всё прекрасно понимала. Кажется, говорили по-немецки. Чесался нос. Кстати, сон ли это? Нос, например, чесался по-настоящему. Сильно чесался, прямо как наяву!

      Луша снова прислушалась.

      – Бонапарт сначала отказал, а потом испугался, что я предложу машину русским. Русские оказались более дальновидными. Да-с! А про Наполеона я знаю одну историю. Хотите, расскажу?

      – Любопытно.

      – Знаете Бланшара?

      – Как же. Ваш коллега. Впрочем, лично не знаком.

      – Ну, Бланшар – личность известная. Аэронавт, изобретатель. Устраивал показательные полёты на воздушных шарах. Катал, знаете ли, господ-любителей острых ощущений. За большие деньги, разумеется. Эти полёты наделали много шуму по всей Европе… Да вы ешьте, ешьте, Шефлер! У этих русских очень вкусная бо-твинь-а. Не запутайтесь, они подают её сразу в трёх тарелках – одна с рыбой, другая с супом, третья – со льдом.

      До Луши донеслось швырканье и звяканье ложек.

      – Рыбку, рыбку. А теперь лёд, лёд. Прямо в суп кладите, – сквозь хлюпанье настойчиво предлагал первый голос.

      В ответ послышалось нечленораздельное мычание.

      Прожевав, первый удовлетворённо продолжал:

      – Так вот, Бланшар. Когда он устраивал свои полёты в Париже, к нему пришёл один кадет военной школы. Просил взять с собой. Да только денег у кадета недоставало, а мой коллега благотворительностью никогда не занимался…

      Повисла пауза. Затем послышалось довольно злорадное хихиканье.

      – Тому кадету, знаете ли, потом здорово влетело от старшего офицера. Мол, вздумал мундир свой позорить – летать, будто ярмарочный шут. Догадайтесь, кто этот жалкий неудачник?

      Молчание.

      – Ну?

      – Неужели?

      – Вот именно. Хо-хо! Это был никто иной, как Наполеон!

      Смеются. Противная пыльная занавеска елозила прямо по Лушиному лицу. От этого всё сильнее и сильнее свербило в носу. Не выдержав, Луша тоненько чихнула. Портьера шевельнулась. Одним чихом не обошлось. Девочка чихнула снова, а потом ещё и ещё.

      – А-а, майн готт! И здесь эти мыши! – воскликнул первый довольно раздражённо.

      Что-то пребольно стукнуло Лушу по лодыжке. Чем это он в меня кинул? Своим башмаком, что ли?

      – Вот ещё незадача. В оболочке малого шара вчера обнаружилась громадная дырища. Доктор Шефлер, это мыши! Проклятые мыши проели тафту.

      – Думаю, всё дело в пропитке, герр механик. Вы пропитали шёлк лаком, а его запах привлекает мышей. Надо обзавестись кошками, вот мой совет.

      – Ага! Где мой волшебный Йордан? Он не то что кошек, он самого чёрта из пекла достанет.

      Послышались уверенные шаги. Совсем близко! Луша затаила дыхание. Портьера зашевелилась. Доктор