Золотые купола (сборник). Иль Дар

такое глубокое счастье тех прекрасных дней, что и сами не поняли, сколько они так просидели… Доброе воспоминание на старости – счастье. И они были счастливы.

      Лиза вспомнила, как она впервые увидела Фёдора. Ей было только семнадцать. Он пришёл с армии. Моряк. Брюки клёш. Бескозырка. Грудь колесом. Девчонки с намерением на пути становились. Прохода не давали. Вечерами его гитару на весь посёлок слыхать. Запоёт… Заиграет… Так тут девки совсем головы теряли. Лиза скромно, всегда в сторонке была… Её выбрал. Так всю жизнь и прожили.

      …Николай долго Веры добивался. Цветы на подоконник клал по ночам. Заберётся по водосточной трубе к окну на третьем этаже в общежитии, положит и – обратно. Вера месяц не могла понять: от кого цветы. На него не думала. Не был он шебутным и хулиганистым. Нравился он ей, но уж тихоня какой-то был. А, как узнала, что его рук это дело, так и сдалась…

      Сидели две женщины и обе чему-то улыбались. Счастливые…

      Лиза первая как опомнилась, глубоко и с чувствам вздохнула. На глазах её блестели капельки влаги.

      – К Ползунковой-то надо сходить, – вытерла она краем платка глаза и стала потирать ладонями колени. – Правду говоришь, давеча я её в магазине видела. Может, доброе что посоветует…

      Солнце уже стояло во второй половине дня. В такое время оно заходило за соседний дом. Они оказались в тени. Стало прохладно.

      Женщины встрепенулись.

      – Пойдём давай, время уже, – говорила Вера. – Скоро Серёжка с работы придёт, кормить надо. Горячим. Греть пойду.

      – Ага-ага, пойдём, – согласилась бабка Лиза, – и у меня Андрюшка тоже может после работы по пути заехать.

      Бабки встали и не торопясь скрылись в подъезде. Открылась дверь на первом этаже. Скрипели половицы на второй этаж.

      – Ты к Ползунковой-то сходи, не забудь, рецепт-то видать хороший.

      – Завтра уже поутру пойду… – слышалось из чёрной глубины подъезда.

      Хлопнули двери. Одна. Вторая. Наступила тишина.

      Дом продолжал жить.

      Золотые купола

      …Бой проходил с переменным успехом. Оба спортсмена были способными ребятами; оба проводили серии ударов; оба навязывали свою тактику; и оба сталкивались с глухой защитой противника. Для Дмитрия Холодова этот боксёрский поединок значил очень много, с победой он получал первый разряд. К концу второго раунда преимуществом не мог похвастать ни один из соперников. Звучит гонг. Остался последний раунд.

      – Он устал, открывается, опускает руки, лови его на прямой встречный правой, – негромко наставлял тренер.

      Дмитрий, тяжело дыша, кивал головой.

      – Сам что делаешь? Пол раунда руки болтались. Закрывайся, жди от него его коронный левый крюк. Если он его проведёт, считай – разряда тебе не видать, как собственных ушей.

      Холодов молча кивал головой. Тренер дал ещё ряд наставлений и напоследок проговорил:

      – Проигрывает тот, кто соглашается. Согласишься, что он сильнее, и ты проиграл.

      Грянул гонг.

      – Всё, давай, соберись! –