Орлы и звёзды. Александр Антонов

которая по обыкновению прошла на конспиративной квартире, Разгуляев был необычно сух, явно раздражён, а приказ, отданный им, был весьма лаконичен: оставить все дела и сегодня же отбыть в Петроград в распоряжение полковника Рачалова. Дополнением к приказу были лишь имя-отчество нового куратора, номер его служебного телефона, адрес квартиры, куда надлежало вселиться и место, где лежал ключ. На вопрос Викентьева, как быть с назначенной на вечер встречей с полковником Конни, Разгуляев потребовал назвать ему место встречи, после чего объявил, что разговор с контрразведчиком берёт на себя. Викентьев был человеком любопытным, а во всём, что касалось лично его – вдвойне. Потому он, ничтоже сумяшесь, решил разговор двух полковников подслушать. Благо, столичный экспресс отходил поздно вечером.

      Место, где была назначена встреча, было укромным, все подходы к нему хорошо просматривались, и подойти незамеченным не представлялось никакой возможности, если не спрятаться загодя. Что Викентьев и сделал. По условиям маскировки, происходящего он видеть не мог, зато всё слышал. Даже то, как задёргалась нога Конни, когда послышались приближающиеся шаги.

      – Как это прикажите понимать, господин полковник! – голос контрразведчика не был громок, но аж звенел от напряжения.

      – Саша, бога ради, успокойся, – в голосе Разгуляева звучали просительные нотки.

      «Саша… – так они ещё и друзья! – подумал Викентьев. – Впрочем, мог бы и догадаться. Стал бы он отдавать своего лучшего агента кому ни попадя». Меж тем разговор двух полковников уже перетёк в спокойное русло.

      – …Приказ за подписью генерала Никольского я, сам понимаешь, не исполнить не мог.

      – Значит, в распоряжение Рычалова… – задумчиво произнёс Конни.

      – Да, в распоряжение главы недавно образованного секретного подразделения полковника Рычалова, – подтвердил Разгуляев. – Да ты его, верно, должен был знать ещё по Петербургу?

      – Как же, – процедил сквозь зубы Конни, – знавал, конечно, хотя коротко знакомы мы не были.

      – Так, верно, ты знаешь и благодаря какому случаю ему удалось столь высоко взлететь?

      – Не точно, я ведь за его карьерой не следил, но догадываюсь…

      – Не томи, Саша, – попросил Разгуляев.

      – Ты и сам всё быстро поймёшь, если я скажу, что случилось Петруше Рычалову быть другом детства самого государя-императора.

      – Вот как… – протянул Разгуляев. – Ну, тогда всё понятно.

      – Странный он, однако, малый, – продолжил Конни. – В молодости был далеко не глуп. Поговаривают, даже окончил два курса Санкт-Петербургского университета. Но я его встречал уже в мундире лейб-гвардейца. Отличился во время компании против японцев. Сам, понимаешь ли, попросил направить его в действующую армию. За храбрость был отмечен Георгием. Вся армия в дерьме, а он с орденом! Был зачислен в Свиту, но неожиданно подался в жандармы. Извини, Коленька, не тебе в обиду сказано.

      – Ладно,